Тварь ринулась в его сторону. ОН отпрыгнул, избегая атаки. Монстр с грохотом ударился об стену, оставив глубокую вмятину. ОН встал на ноги (все тело ломило) и бросился к противоположной стене круглого зала. Тварь, ростом в два человеческих, быстро подалась назад, а затем снова вперед, раскачиваясь всем телом - от хитиновых, усаженных шипами рук, до самих ступней. ОН увидел как монстр поворачивается, оглядывается, пытаясь найти его, и снова бросается в атаку, сотрясая пол. ОН выждал до последней секунды и снова уклонился, но на этот раз шип хитиновой лапы разодрал его руку в кровь. Тварь взревела от ярости и негодования, и снова огляделась, выискивая его. Их глаза встретились: ОН стоял у противоположной стены зала, так далеко, как мог. «Ладно», - подумал он, сжимая раненную руку. - «Теперь моя очередь». Чудовище снова ринулось на него. Теперь, вместо того чтобы уклонится, ОН «поднырнул» под его лапы, упав спиной на пол, и оказался вплотную к брюху. Он выхватил нож, и одним движениям вспорол и без того мертвую плоть на столько, на сколько хватило рук, затем вскочил на ноги и бросился бежать. Но тварь не дремала: она ухватила его за ногу, вздернула словно куклу и швырнула в сторону. ОН ударился об стену и упал на пол; попытался встать, но не смог. У него перехватило дыхание, казалось в легких не осталось ни капли воздуха. Но все было куда хуже: вероятно, ОН сломал позвоночник. ОН ждал нового нападения, но его не произошло. Вместо этого, существо приблизилось к нему, медленно и осторожно. ОН видел, как тварь подходит, и страх поглотил его целиком. Гигантская, уродливая туша нависла над ним. Одним движением монстр схватил его и снова швырнула об стену. В какую-то секунду ОН решил, что все - он уже умер. Внезапно, зал преобразился, засияв ярким светом. Тварь подняла его вверх, издавая свой победоносный вопль, и яростно затрясла им, направляя его голову к своему рту. Еще секунда и монстр разодрал его тело надвое...
Первая часть. ПУЭРТО-ЧИКСУЛУБ
В тот день Чава проснулся раньше обычного, как раз перед восходом солнца. Мать и сестра еще спали. Отец снова ушел. Когда мальчик спрашивал отца, куда тот уходит, отец всегда уклонялся от ответа, и очень скоро Чава перестал интересоваться. Он зачерпнул ковшом воду из бадьи и выпил, осторожно, чтобы не разбудить сестру. Зачерпнул другой раз и встав у раковины умыл лицо и руки, не замечая как проливает воду на грязный пол. Дремота не отпускала его. Сестра беспокойно поежилась, тихо зевнув. Почему он проснулся так рано? Чава вспомнил свой сон: он боролся, что-то преследовало его. Странное, неуклюжее существо, раскачивающееся при ходьбе, нечто живое, и вместе с тем мертвое. Чава тряхнул головой, думая о том, как что-то может быть живым и мертвым одновременно.
Быстро одевшись он вышел из хижины, придерживая за собой алюминиевый лист, временно служивший дверью, чтобы тот не хлопнул. В воздухе витал запах соли. В нескольких сотнях метров от хижины виднелись сине-серые волны. Отлив усмирил их, сделав почти бесшумными на расстоянии. Странный звук засел в его голове, невнятный шум: шепот. Чава не мог разобрать слов, они казались чужеродными и непонятными. Слова перетекали одно в другое, и он не мог понять, где начало и где конец. Он снова тряхнул головой, пытаясь избавиться от наваждения, но шепот вернулся. Казалось, что чей-то голос засел где-то глубоко в его черепе, докучая ему.
Чава снова вспомнил свой сон, и то крупное существо, превышавшее в росте человека. Он смотрел на него как бы сзади. Во сне Чава поначалу принял его за человека, но когда существо обернулось, он заметил, что у него недостает части лица - нижней челюсти. Руки тоже казались странными, но воспоминания о сне размывались и Чава не мог припомнить, что именно удивило его. Существо следило за ним своими черными, нечеловеческими глазами, похожими на рыбьи. А еще через мгновение, оно с шипением кинулось на него, пытаясь вонзить свои искореженные, сочащиеся слюной зубы в его горло.
Чава шел не разбирая пути, стараясь отбиться от назойливого сна, засевшего в полусонной голове. Он удивился, когда оказался у береговой линии. Берег слева пустовал. Далеко справа он разглядел двух или трех рыбаков, что-то вытягивающих их воды. Чтобы то ни было, Чава не сомневался: оно будет уродливое, с привкусом машинного масла. Проглотить подобное приравнивалось к подвигу. Для рыб это было не лучшее место. Загрязненное море умирало, и нечто похожее происходило на суше. Как-то раз Чава слышал, как отец зло говорил о том, что зерно, что еще несколько лет назад было сильным и здоровым, теперь стало мелким и чахлым, а то и вовсе не всходит. И что единственной безопасной пищей, по всеобщему мнению, остались лишь запатентованные продукты, выращиваемые в контролируемых условиях мега-корпорациями - еда, которую может себе позволить не каждый. Остается либо есть то, что тебя медленно убивает, говорил отец, либо разорится, покупая еду, которая тебе не по карману, и никому нет дела, что мир погибает.
Чава направился к рыбакам, но что-то остановило его и медленно развернуло, заставляя идти в противоположную сторону, вдоль пустынного берега. Или почти пустынного: в прибойной волне что-то было. Может быть рыба, подумал Чава, но по мере приближения он понял, что для рыбы оно было великовато. Да и формой нисколько на нее не походило. Может быть труп? Утопленник? Но когда волна снова выкатила тело на берег, Чава понял, что ошибся. Он почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Чава подошел ближе, стараясь не слушать усиливающуюся какофонию нашептывающих голосов, завладевших его головой.
Майкл Альтман отвел взгляд от голографа и потер глаза. Высокий зеленоглазый брюнет, с подернутыми сединой висками, в свои сорок с небольшим он по-прежнему сохранял неподдельный интерес к жизни. Но сегодня его взгляд, обычно пытливый и проницательный, словно погас, и все его лицо выражало некое беспокойство. Прошлой ночью он едва сомкнул глаза: его мучили кошмары, нечто пугающее - смерть, кровь, изуродованные тела - то, что он хотел поскорее забыть. - Странно, - произнес Джейм Филд, геофизик, деливший с Майклом одну лабораторию. Пробежав сильными пальцами по редеющим белым волосам, он откинулся на спинку скрипучего кресла и посмотрел в сторону Альтмана, занимавшего другой конец комнаты. - У тебя те же показания? - Какие показания? - спросил Альтман. Филд сбросил изображение со своего голографа на экран Альтмана. Гравитационная карта Бугера-Сальво показывала кратер Чиксулуб, диаметром сто десять миль, образовавшийся шестьдесят миллионов лет тому назад, после «атаки» десятикилометрового болида.
Джеймс Филд, отмеривший уже почти полвека жизни, посвятил большую часть своей карьеры скрупулезному микро-картографированию кратера, работая на государственную Центрально-Американскую Корпорацию Секторных Изысканий (ЦАКСИ). Главным образом их интересовал верхний почвенный слой по периметру котловины, содержащий пусть и незначительное количество ключевых минералов, но легко поддающихся обнаружению и добыче. Еще до кризиса ресурсов люди веками разрабатывали кратер, пренебрегая подобными ископаемыми, считая их мелочью не заслуживающей внимания, и которую теперь надлежало извлечь. Работа весьма рутинная и трудоемкая, сродни бухгалтерскому делу, требующая обширных геофизических знаний. Но Альтман полагал, что Филд вполне доволен своей работой. Сам Альтман, в противоположность Филду, прибыл в Чиксулуб только год назад, последовав за своей девушкой. Ада Чавез, антрополог, занималась изучением роли народных приданий и мифов народа Майа в современной жизни. Альтману потребовалось лишь потянуть за нужные струны, и запастись поддержкой влиятельных лиц, чтобы получить скромный грант, позволивший ему последовать в Мексику вслед за Адой. Ему предстояло произвести анализ донных отложений подводной части кратера, на глубине полумили под уровнем моря, используя данные со спутников и физические пробы, и составить карту возможных геологических залежей. В теории, эта работа носила чисто научный характер, но Альтман знал, что любая полученная им информация будет продана университетом какой-нибудь экстракционной компании. Он старался не думать об этом: работа двигалась медленно и не приносила особых плодов, но Альтман убеждал себя, что его изыскания продуктивнее работы Филда.
Он внимательно посмотреть на голограф: гравитационные показатели не превышали пределов нормы. - Что я должен увидеть? - спросил Альтман. Филд нахмурился. - Я забыл, что вы новичок, - сказал он. - Я увеличу центральную часть. Лаборатория располагалась в шести милях от центра кратера, уходившего глубоко под воду. Альтман подался вперед, к монитору, и прищурился. Темное пятно в сердцевине кратера являлось показателем гравитационных изменений. - Так это выглядело месяц назад, - пояснил Филд. - Видите? Он сменил изображение. На следующем снимке затемнения в центре не было. Альтман сверился с первым: гравитационные показатели других частей кратера оставались неизменными. - Как это возможно? - удивился он. - Чертовщина какая-то, верно? - сказал Филд. - Такие вещи не происходят случайно. - Вероятно программная ошибка, - предположил Альтман. - Я уже давно здесь работаю, - хмыкнул Филд. - и программную ошибку определяю на раз. Это не ошибка. Аномалия зафиксирована как на снимках со спутника, так и подводным сканером. Так что... - Но что это за скачек? - спросил Альтман. - Вулканическая активность? Филд потряс головой: - При вулканической активности показатели совсем иные. А кроме того, сейсмодатчики ничего не заметили. У меня нет объяснения. Но что-то тут не так, - сказал он и потянулся к телефону.
Чава подошел ближе и сердце учащенно забилось в его груди. Это была не рыба и даже не что-то ее отдаленно напоминающее. Это была не морская черепаха или собака или ягуар. Он подумал про обезьяну, но для обезьяны тело выглядело слишком большим. Он перекрестился, скрестил два пальца для большей защиты, и подошел ближе. Еще не разглядев что это, Чава услышал, как оно дышит. Оно издавало странный фыркающий звук, словно кто-то пытался избавиться от комка в горле. Набежавшая волна накрыло тело шумной пеной и на мгновение звук дыхания исчез. Волны отступили, оставляя тело на мокром песке. Оно перевернулось, обратив то, что являлось головой в сторону Чавы.
Это было существо из его сна. И даже хуже. Оно казалось человеком. Вернее, казалось, что оно когда-то было им. Шея выглядела так, словно с нее содрали кожу: сквозь слои кроваво-красной мякоти проглядывали белые, медленно вылезающие наружу ткани. Глаза, или впадины казавшиеся ими, покрывала непроницаемая мембрана. Нижняя челюсть отсутствовала, оголяя ту часть лица, где должен был быть рот. Фырканье исходило из этой дыры. Чава закашлял, почувствовав удушливый запах. Существо перевернулось, вонзив перепончатые пальцы в песок: тонкая кожаная мембрана тянулась от локтей к бедрам, словно крылья летучей мыши. Оно попыталось встать и снова упало на мокрый песок. На спине вздувались два крупных, красных бугра.
«Боже всевышний!» - подумал Чава. Существо издало звук, похожий на рык, бугры на спине задрожали. Мышцы рук напряглись, кости затрещали в жутком напряжении. Тварь отрыгнула молочного цвета жидкость, заполнившую все полость разорванной пасти. Спина разошлась надвое, издавая трескающийся звук и выплескивая кровь. Из разлома появились рыхлые, зеленые мешки, то раздувающиеся, как пузыри, то снова опадающие. Чава стоял как вкопанный. Внезапно, существо повернуло свою безглазую голову в его сторону. Мышцы лица натянулись, растягивая изуродованный рот в некое подобие улыбки. Чава развернулся и бросился бежать.
Поговорив с двумя другими геофизиками, Рамиресом и Шовальцером, работающими в той же зоне, Филд получил подтверждение правильности своих выводов. С их слов, показатели их аппаратуры не отличались от показаний Фильда. Это не было программной ошибкой или сбоем в работе оборудования: что-то изменилось в сердцевине самого кратера. - Но как? Почему? - удивлялся Альтман. Филд покачал головой. - Кто знает? - ответил он. - Шовальцер предположил, что причиной может служить сейсмическая активность, направленность которой сфокусировалась на одном из датчиков, но этот вариант отпал сам собой. Рамирес в не меньшем замешательстве, чем мы с вами. Он поговорил с другими коллегами, и никто не смог дать вразумительного объяснения происходящему: некоторое смещение, незначительные изменения - но никто не знает почему именно это произошло, и что именно оно из себя представляет. Никто даже не видел ничего подобного. - Что будем делать? Филд пожал плечами и на мгновение задумался. - Не знаю, - произнес он медленно. Он снова пробежал пальцами по волосам, раскачиваясь в кресле и смотря в никуда. - Сами мы едва ли что-то сможем сделать, - наконец сказал он. - Я отправлю отчет в ЦАКСИ и будем ждать их указаний. А тем временем, займемся делом. Филд зевнул и отвернулся к экрану своего голографа. Альтман смотрел на него не отводя глаз, переполняемый чувством досады. - Да что с тобой? - спросил он. - Неужели тебе действительно все равно? - Все равно? - переспросил Филд, поворачиваясь к Альтману. - Конечно же мне не все равно. Но я просто ума не приложу, что можно с этим поделать. Мы попытались найти ответ, а в итоге ни мы, ни кто-либо еще не имеет ни малейшего представления о том, что это. - И все? Ты просто сдашься? - Нет, разумеется, - повышая голос продолжал Филд. - Я уже сказал: я отправлю отчет в ЦАКСИ. У них-то уж точно найдется парочка идей. И это лучшее, что можно сейчас сделать. - И что потом: ты будешь ждать две недели, пока кто-то там наверху прочитает твой отчет, а после, еще пару недель, будешь ждать ответа? И чем ты собираешься заниматься все это время? Будешь снимать показания датчиков? Ты что, фанатик? Филд изменился в лице. - Нет ничего плохого в следовании протоколу, - ответил он. - Я всего лишь делаю свою работу. - Это же может стать открытием, - настаивал Альтман. - Ты сам сказал, что не видел ничего подобного. Мы должны попытаться решить эту головоломку самостоятельно! Филд направил палец трясущейся руки на Альтмана. - Ты, можешь делать, что захочешь, - проговорил он тихим, безучастным голосом. - Ступай, ищи, сам не зная чего, и мы поглядим чем все это закончится. Я знаю, что все это очень важно, но не менее важно отнестись к этому должным образом. Я делаю свою часть работы, и делаю ее как надо. Альтма отвернулся и распрямил плечи. - Я узнаю, что там происходит, - произнес он клятвенно. - Даже если придется рисковать жизнью.
Но спустя несколько часов Альтману так и не удалось продвинутся дальше того, что смог узнать Филд. Он обзвонил всех местных ученых и обывателей, которые уже не первый год изучали кратер. Но каждый раз он словно натыкался на стену. Он спрашивал: с кем еще он мог бы поговорить, и набирал следующий номер. Без четверти пять он, по-прежнему, блуждал в потемках неведения. Список возможных контактных лиц исчерпал себя. Он снова загрузил данные и сверил их с теми крупицами информации, которые смог получить от коллег. Сомневаться не приходилось - это было ничто иное, как гравитационная аномалия. В электромагнитном поле также произошли изменения. Но это все, что он смог узнать.
Филд, как и подобает офиснику-бюрократу, закончил работу ровно в пять, и завершая ежедневную, рутинную передачу данных стал собираться. - Уходишь? - спросил Альтман. Филд улыбнулся и поднял свое груше-подобное тело из кресла. - Сегодня здесь больше нечего делать, - ответил он. - За сверхурочные мне не доплачивают, - пояснил он и направился к двери. Альтман проработал еще несколько часов, пересматривая карты, выискивая прецеденты подобных гравитационных изменений, как в истории кратера, так и на других схожих объектах, поднимая документацию вплоть до двадцатого века. Ничего. Он как раз взялся за ручку двери, когда зазвонил его телефон. - Могу я поговорить с доктором Альтманом, - тихо, словно шепотом проговорил голос в трубке. - Я слушаю. - Говорят, вы интересовались кратером, - продолжал голос. - Именно, - ответил Альтман. - Я столкнулся с необъяснимой аномалией.... - Не по телефону, - перебил его голос незнакомца. - Вы и без того уже сказали слишком много. В восемь часов, в баре у залива. Вы знаете где это? - Разумеется. Но кто вы? Но незнакомец повесил трубку.
К тому времени, как Чава вернулся обратно на пляж - позвав за собой мать и еще несколько человек из близлежащих хижин - существо успело изменится: мокрые зеленые мишки на его спине увеличились в размере и при раздувании почти достигали роста человека. Руки и ноги словно срослись, сливаясь одна с другой. Изодранная плоть на шее теперь выглядела так, слово кишела тысячами муравьев. Воздух вокруг существа приобрел резкий желтый оттенок, образую своего рода облако. Приблизившись к нему, все почувствовали удушье. Один из смельчаков, низкорослый пьянчужка, пытающийся держаться с достоинством, зашел в облако и разразившись кашлем упал без чувств. Двое других поселенцев вытащили его за ноги и начали бить по щекам, стараясь привести в чувства. Чава следил за происходящим: уже скоро пьянчужка очнулся и снова приложился к бутылке, а после повернулся и уставился на существо. - Что же это? - спросил Чава обращаясь к матери. Не отводя глаз от существа, мать пошепталась с соседями. Чава не мог расслышать их слов, но одно отчетливо донеслось до него: «Иштаб». Наконец, мать повернулась к нему. - Кто такой Иштаб? - взволнованно спросил Чава. - Беги, приведи Брайю, - сказала мать. - Она скажет, что нам делать.
Чава застал Брайю на полпути к пляжу. Она шла не спеша, опираясь на посох - возраст брал свое. На ее голове почти не оставалось волос, а на лице - места, где не было бы морщин. Мать Чавы утверждала, что Брайя родилась несколько тысяч лет тому назад, и застала те времена, когда Испанцы убили всех Майя. - Она словно скрижали памяти, - говаривала мать. - Она знает даже то, что другие уже давно позабыли. Брайя несла мешок, наброшенный лямками на плечо. Чава начал было объяснять что-то о существе, но она жестом велела ему молчать. - Я знаю, - сказала она. - Я ждала, что ты придешь раньше. Чава взял ее под руку и помог идти. Другие поселенцы прибрежного городка также направлялись к морю: одни шли словно загипнотизированные, другие - плакали, а некоторые бежали во весь опор. - А кто такой Иштаб? - не выдержав спросил Чава. - О, Иштаб, - произнесла Брайя. Она остановилась и посмотрела ему в глаза. - Не «такой», а «такая». Она богиня. Повешенная. Она висит на дереве и веревка обвивает ее шею. Глаза ее сомкнула смерть. Тело изъедено гнилью. Но она все равно богиня. - Так она мертва? - Богиня самоубийц, - задумчиво проговорила Брайя. - Она богиня повешенных, богиня последних дней. К ней приходят те, кто погиб не своей смертью. - Брайя пристально посмотрела на мальчика. - Она очень жестокая богиня. Чава кивнул. - Скажи, - спросила Брайя. - прошлой ночью ты видел сны? Чава снова кивнул. - Расскажи мне свой сон, - сказала Брайя и внимательно выслушала сбивчивый рассказ Чавы. Она показала на людей, спешащих к берегу, и на толпу собравшуюся подле существа. - Вот и они, - сказал она. - видели тот же сон. - И что это значит? - спросил Чава. - Что это значит? - переспросила Брайя. Она указала трясущимся пальцем на существо: его зеленые мешки раздувались превышая человеческий рост уже вдвое, облако удушливого газа росло на глазах. - Вот что это значит. - Все из-за нашего сна? Мы создали это существо? - удивился Чава. Брайя улыбнулась беззубым ртом и хихикнула: - Ты думаешь, тебе дана такая власть? - она снова медленно двинулась вперед. - Думаешь, кому-то из нас или всем нам дана такая власть? Нет. Мы не в силах создать такое. Наш сон - это предупреждение. - Предупреждение? - Сон предупреждает о грядущей беде, - пояснила Брайя. - и мы должны уберечься от нее. Какое-то время они шли по песку молча. Брайя тяжело дышала. Чава уже мог слышать шипящее дыхание существа, заглушавшее шум моря. - Не лунатик ли ты? - неожиданно спросила Брайя. - То есть? - испуганно спросил Чава. - О, да, - проговорила старуха. - Я слышу по твоему голосу, что я не ошиблась. Будь осторожен. Ты увидел это первым. Оно завладело тобой. Чиксулуб: ты знаешь, что это значит? Мальчик отрицательно покачал головой. - А ведь ты прожил в этом городе всю свою жизнь, - побранила она его. - Ты живешь с этим словом на устах, и даже не знаешь, что оно означает. Чава помедли, а после спросил: - Что-то плохое? Брайя издала непонятный звук, но не ответила. Вероятно, вопрос не заслуживал ответа. - Что значит Чиксулуб? - помедлив еще какое-то время, спросил Чава. Брайя резко остановилась и кончиком посоха нарисовала фигуру на песке - две линии, переплетающиеся между собой. Чава скрестил два пальцы на одной руке, имитируя рисунок, который, как он знал, был символом защиты. Старуха кивнула. - Что это, - спросил он. Она не ответила, лишь широко раскрыла свой беззубый рот, который показался Чаве схожим с пастью существа на пляже. Мальчик замешкался. - Хвост дьявола. - ответила Брайя. - Дьявол пробуждается и трясет хвостом. Если нам не удастся снова усыпить его, то всем нам придет конец.
Иштаб - богиня самоубийства.
Альтман полагал, что идти смысла нет. Глупо. Вероятно, чья-то идиотская шутка. Ты задаешь много вопросов, и рано или поздно найдется умник, который захочет над тобой подшутить. Думать о шпионаже или заговоре еще глупее. Альтман решил обдумать и обосновать все рационально. И вместо того, чтобы идти в бар он направился прямо домой. Когда он пришел, Ада уже «ждала» его: она сидела за столом, откинувшись на спинку стула, и спала. Ее темные длинные волосы, убранные за уши, ниспадали на плечи. Альтман поцеловал ее в шею и разбудил. Она улыбнулась и ее темные глаза оживились. - Ты позднее, чем обычно, Майкл. - сказала она. - Ты ведь не изменял мне? - подтрунила она. - По моему из нас двоих только я держусь бодрячком, - парировал он. - Я плохо спала прошлой ночью, - ответила Ада. - снилась всякая жуть. - Мне тоже, - удивился Альтман. Он сел и глубоко вздохнул. - Происходит что-то странное, - Альтман рассказал ей о том, что они с Филдом обнаружили, о бесчисленных телефонных разговорах, о собственных мыслях по этому поводу, и размышлениях других, и о единогласном выводы, что произошло нечто из ряда вон выходящее. - Забавно, - сказал Ада. - В том смысле, что со мной сегодня приключилось нечто подобное. - Ты обнаружила гравитационную аномалию? - Почти, - ответила она. - Я бы сказала, ее антропологический эквивалент. Предания изменились. - Какие предания? - усмехнулся Альтман. - Народные. Они меняются с необычайной скоростью. Раньше такого не происходило, Майкл. Никогда. Улыбка сошла с лица Альтмана. - Никогда? - спросил он. - Никогда - Черт. - Все говорят о неком хвосте дьявола, - продолжала Ада. - О какой-то скрученной заостренной штуке. И когда говорят о ней, то скрещивают пальцы, вот так. - она скрестила указательный и средний пальцы. - Но когда я хотела расспросить их подробнее, они все как один умолкали. Прежде они так себя не вели со мной. Как будто они мне больше не доверяют. - она погладила столешницу рукой. - И знаешь что самое странное? - Что? - То как они называют «хвост дьявола» на Юкатана-Майском: тем же словом, что и кратер - Чиксулуб. Альтман почувствовал, как пересохло его горло. Он посмотрел на часы. Без четверти восемь. Самое время успеть в бар.
Какое-то время все молчали и смотрели на Брайю, а та, облокачиваясь на плечо Чавы, смотрела на существо. - Видишь, - прошептала она, и ее голос почти утонул в шипении существа. - Оно растет. Старуха запустила руку в свой мешок и достала что-то в зажатом кулаке. Она начала медленно танцевать, обходя существо кругом, как раз у кромки сгустившегося облака, создаваемого шипящей тварью. Она увлекла за собой Чаву, сыпля что-то на песок перед собой. Это был странный танец - беспорядочный, напоминающий поведение пьяного. Поначалу собравшиеся лишь смотрели, но вскоре один за другим присоединились к танцу. Некоторые из них трясли руками, словно погрузившись в транс. Остановившись напротив головы существа, Брайя начала кружиться на месте. Уже скоро все повторяли ее действия, постепенно замыкая тварь в круг. Все повернулись к существу. Некоторые стояли по колено в воде, омываемые набегающей волной.
Брайя начала махать перед собой посохом, то отступая на шаг назад, то вперед. Все последовали ее примеру. Чава шагнул слишком далеко вперед, и сильно приблизившись к облаку закашлялся, вдохнув едкий газ - глаза заслезились, в горле запершило. Брайя подняла руки, скрещивая указательные и средние пальцы. - Чиксулуб, - пробормотала она, и снова повернулась на месте. Словно эхом отозвались другие, повторив за ней. Брайя отвернулась от существа и отошла на несколько шагов. Ее спина выпрямилась, а поступь стала гораздо уверенней, чем по пути к берегу. Она вскопала песок, обнажив некогда прибитое к берегу, рассохшееся и расколовшееся на части бревно. Взяла один из обломков и снова вернулась в круг. Она кивнула Чаве, и указала на бревно. Он вышел из круга и вернулся с другим обломком. По очереди, все последовали за ними, медленно выходя из круга и возвращаясь обратно. Кожа, из которой состояли мешки существа, раздувающиеся на его спине, становилась тоньше и тоньше по мере того, как они росли и увеличивались в размере. Она стала почти прозрачной. Мешки, теперь больше напоминающие пузыри, раздувались до предела и снова опадали, сдуваясь наполовину перед тем, как снова надуться. Жуткое зрелище. Чава ждал, что они вот-вот лопнут. Брайя возобновила свой танец. Она улыбнулась, снова оголив беззубый рот, высоко подняла свой кусок древесины и бросила его в тварь. Палка беззвучно ударилась о морду существа и упала на песок. Тварь никак не отреагировала. - Теперь ты, - сказала Брайя Чаве. - Подними повыше и кидай сильнее. Он кинул палку выше и сильнее, в направлении левого пузыря. Палка ударилась о пузырь как раз у его основания, слегка порвав его. Послышался свист выходящего из отверстия воздуха. Брайя подняла руки и махнула, опустив их вниз. Следуя ее команде, все остальные кинули свои палки. Пара палок пролетела мимо, еще несколько отскочили в стороны, но остальные попали как раз в пузыри, основательно повредив их. Воздух устремился наружу; постепенно газовое облако начало рассеиваться. - Беги,- скомандовала Брайя Чаве. - Видишь того человека, как всегда пьяного. Беги, возьми у него бутылку и принеси ее мне.
Чава обежал вокруг кольца из людей и направился к темноволосому коротышке, сидящему на песке. То был тот самый пьянчужка, что угодил в облако и чуть было не умер. Мужчина повернулся к Чаве и улыбнулся. Прежде чем он успел сообразить, что происходит, Чава схватил еще не откупоренную бутылку, стоявшую между ног коротышки, и бросился обратно к Брайе. Она взяла бутылку и открыла ее. Пьянчужка возмущался позади них, удерживаемый другими участниками церемонии. - Задержи дыхание, - сказал Брайя, давая ему бутылку. - Ты должен подойти как можно ближе и вылить содержимое бутылки на палки и на само существо. Сердце бешено заколотилось в груди Чавы. Он сделал глубокий вдох и бросился вперед. Дыры в пузырях твари начали медленно срастаться. Стало заметно, как пузыри снова наполняются воздухом. Чава повернул бутылку горлышком вперед, облил существо и древесину вокруг него, и побежал обратно. В глазах щипало и слезы неудержимо текли по щекам.
Брайя подожгла кончик своего посоха, медленно и осторожно подошла к существу и коснулась его головы. Тварь вспыхнула словно факел. Брайя бросила горящий посох к другим объятым огнем палкам. Существо шипело и билось в агонии, но не пыталось покинуть пламени. Мешки на его спине обратились в прах и исчезли. Вскоре и само существо замерло в неподвижности. Брайя снова зашаталась в свое странном танце, увлекая остальных за собой. Сам того не замечая, Чава присоединился к танцу, входя в ритм, словно кто-то другой двигал его ногами. Ему стало любопытно, испытывают ли другие поселенцы то же чувство, что и он. Пьянчужка стоял в стороне от круга, слегка покачиваясь и смотря исподлобья. Остальные продолжали танец до тех пор, пока от существа не остался лишь обуглившийся, тлеющий скелет. Теперь, обгорев до костей, остов существа выглядел почти как человеческий.
Он заказал бутылку пива и проверил закрыта ли пробка. Ожидая сдачи Альтман оглядел бар, пытаясь определить того, кто мог бы ему звонить. Посетителей было не много: с десяток научных работников из северо-американского сектора - звонившим мог быть любой из них. Сев за стол, Альтман откупорил бутылку и сделал глоток. В этот самый момент к столу подошел человек: бледное лица, комбинезон, коротко-стриженные волосы. Скорее всего техник, решил Альтман. - Вы Альтман. - утвердительно сказал пришедший. - Да, - ответил Альтман. - А вы... - Свое имя я доверяю только друзьям. Вы друг? Альтман смотрел на него не моргая. - Ладно, - сказал незнакомец. - Может вы не из тех, кто сходу заводит дружбу. Забудем. Я расскажу вам что знаю. Что бы вы обо всем этом не думали, прошу никому не говорить, что вы слышали это от меня. Альтман замешкался, но через мгновение собрался с мыслями и ответил: - Хорошо. - По рукам? - спросил незнакомец и протянул свою руку. Альтман ответствовал. После рукопожатия незнакомец продолжил: - Хэммонд. Чарлз Хэммонд, - он выдвинул стул и сел за стол. - Рад знакомству, - сказал Альтман. - Надеюсь, теперь вы расскажите, что здесь происходит. Хэммонд подался вперед: - Вы обнаружили что-то странное, верно? Но не вы один знаете об этом. - Правда? - безучастно спросил Альтман. - Я связист. Вольнонаемный. Главным образом производственные системы связи, - Хэммонд вытянул вперед руку и ткнул пальцем в грудь Альтмана. - Так вот, я тоже кое-что заметил. - И... - Помеху, - сказал Хэммонд. - Словно пульс: замедленный, сбивчивый, слабый. Но достаточно сильный, чтобы влиять на другие сигналы, хоть и едва заметно. Я перфекционист, знаете ли. Если я что-то делаю, то довожу начатое до идеального состояния. И то, до чего другим нет дела, мне не безразлично. Именно поэтому я и обратил на это внимание. Он замолчал. Альтман ждал продолжения рассказа. Когда его не последовало, он глотнул из бутылки и спросил: - Так на что именно вы обратили внимание? Хэммонд кивнул: - Вот именно, на что? Сперва я было решил, что проблема с коммуникационным терминалом, я устанавливал его для корпорации Дреджера... - А я и не знал, что Дреджер участвует в изысканиях, - перебил его Альтман. Это было уже что-то, что более или менее явственно указывало на необычность всего происходящего. Корпорация Дреджера, или просто - Дреджеркорп, являлась теневой компанией, среди изыскательных и горнодобывающих корпораций. Своего рода невидимка, ускользающая от радаров правительства, набивающая свои карманы за чужой счет - добывая ресурсы найденные другими компаниями - и бесследно исчезающая. - Ну, официально их здесь нет. Т-с, - прошипел Хэммонд. - Я не должен знать, кто они. В общем, поначалу, я подумал, что проблема с передатчиком, что где-то коротыш, влияющий время от времени на сигнал. Я разобрал его. Передатчик оказался исправным. Но и после того, как я собрал его снова, помеха, как бы слабый свист, возобновилась. Иногда, раз или два за минуту, длительностью в несколько секунд, а иногда и того реже. Я подумал, что что-то пропустил. Я уже собирался снова разобрать гребаный ящик, но потом меня осенило, что стоит проверить другие терминалы. С ними было то же самое. Я был готов разобрать всю систему Дреджеркорпа, когда я снова подумал: а что если дело не только в этой системе? - И? Хэммонд кивнул. - Все это слышат. Слышат и не замечают. Проблема не в коммуникационных системах - это электромагнитный импульс, слабый и сбивчивый, передаваемый из какого-то другого места. - Так что же это? - Я решил провести расследование, - сказал Хэммонд, игнорируя вопрос Альтмана. - Я установил несколько приемников и триангулировал помеху. Сигнал, как я уже сказал не постоянный, и мне потребовалось какое-то время, чтобы локализировать его. И когда я определил местоположение источника, я был поражен. Поэтому, я переместил приемники на другое место и снова триангулировал сигнал. На этот раз сомнений быть не могло. Я понял откуда исходит сигнал. - Откуда? Хэммонд подался еще ближе к Альтману, обхватил его левой рукой и приблизил свои губы к его уху. - Помните, - прошептал он. - Я вам этого не говорил. Альтман кивнул. - Из кратера, - снова шепотом, сказал Хэммонд. - Точно из центра кратера Чиксулуб. Из глубины в километр или два. Из-под донного грунта. Именно оттуда, где вы обнаружили вашу аномалию. - О, боже, - проговорил Альтман. Он рассказал Хэммонду, что услышал от Ады. - Понимаете? Три несвязанные вещи, - продолжал он. - И все ведут к кратеру Чиксулуб. Хэммонд откинулся на спинку стула и кивнул. - Я вот что думаю, - сказал он. - Может быть этот импульс все время был там. Просто до этого его никто не замечал. Может, мы уловили его, потому что теперешнее оборудование способно улавливать куда больший диапазон сигналов. Хотя, думаю, я бы его и раньше заметил. Таких вещей я не пропускаю. Теперь вы ответьте: что это по-вашему, беспорядочный импульс или сигнал? - Сигнал? - Да, он несколько сбивчив и непостоянен, но у него все равно есть повторяющийся рисунок. Не могу поклясться, но я думаю, что там, под миллионами тонн воды и камня есть нечто сознательное. - Не вижу никакой логики, - сказал Альтман. - Да, - согласился Хэммонд. - Ведь он меняется. Хэммонд снова прильнул к Альтману. Майклу показалось, что в глазах собеседника блеснула искра одержимости. - Я рассказал Дреджеркорпу о сигнале, - продолжал Хэммонд. - Ведь это моя работа. Я не хотел, чтобы в последствии винили меня. Хотел объяснить, что это слышат все, даже если кажется, что не слышат. И что вы думаете они сказали? - Что? - «Ты еще кому-нибудь говорил об этом?» Вот что. И прежде, чем я успел сообразить что происходит, они подсунули мне на подпись документ о неразглашении. Ну, в обмен на некоторое материальное поощрение, конечно же. Так что, я не должен никому рассказывать об этом сигнале, об этом импульсе, помехе или пульсе, называйте как хотите. И я никому не говорил. Только вам. - И что все это по-вашему значит? - спросил Альтман. - И что все это по-моему значит? Вот скажите мне: от кого не защищена даже система защиты? - От кого? - От того, кто ее устанавливает. От меня. Если собираешь и устанавливаешь систему, то можешь врезаться в любой канал и имеешь доступ к любой информации. И можешь настроить систему так, что никакой другой умник тебя не обойдет. Я порой этим балуюсь. Ну, так, чтобы голова и руки не ржавели. Своего рода хобби. - Хэммонд понизил голос почти до беззвучного. - И в Дреджеркорпе я тоже порылся. - И? - Это длилось недолго. Через десять дней, как я врезался в систему, они вырубили канал. Потом вызвали кого-то из северо-американского сектора, кого-то из своих, и он перенастроил передатчик. - Значит они знали, что система связи небезопасна? - Нет, едва ли, - ответил Хэммонд. - Наверняка они знать не могли. Просто они наткнулись на что-то. На дне кратера что-то есть, что-то ценное, возможно что-то уникальное. Я перехватывал не мало сплетен по этому поводу. Но спустя три дня, они перешли на криптование - стали кодировать все сеансы связи. Хэммонд запустил руку в карман и достал голопод. - Взгляните, - сказал он. - Ближе, чтобы никто не заметил. - А что это? - спросил Альтман. - Вот вы мне и ответьте.
Альтман прикрыл голопод руками и внимательно следил за изображением. Трудно было понять, из чего состояло увиденное им: некий вибрирующий объект, заснятый в 3D изображении. Объект состоял из двух частей, разделяющихся у вершины. В одном сомневаться не приходилось: это было нечто искусственное, нежели природная формация. А может быть столку сбивала цифровая модель, выстроенная сканером. Альтман поймал себя на мысли, что уже видел что-то подобное: две части объекта, соединяющиеся у основания и обвивающие одна другую, очень напоминали коническую структуру с перфорированным центром. Он долго смотрел на изображения, следя за его медленным вращением и наконец вспомнил: буквально час назад Ада показывала нечто похожее, скрестив пальцы - знак, которым теперь обменивались многие местные жители. - Хвост Дьявола, - прошептал он, сам того не замечая. И только настороженное выражение лица Хэммонда отрезвило его. Альтман выключил голопод и вернул его Хэммонду. - Я скачал это из коммуникационного канал, прежде чем они обрубили его, - пояснил Хэммонд. - Исходя из сопутствующего сообщения: они перепроверяют всю имеющуюся у них информацию - работают над импульсом, над аномалией и, вероятно, над чем-то еще, о чем ни вы, ни я не имеем представления. Вот что таит в себе сердце кратера. Несколько минут они сидели молча, смотря на свои стаканы. - Значит, появился импульс, - заключил Альтман. - Возможно некий сигнал. И исходит он из центра кратера, от чего-то, что не является естественной геологической формацией, а скорее - делом рук человека. - Да, от чего-то искусственного, - сказал Хэммонд. - Но кто сказал, что это дело рук человека? - Если это не творение человека, тогда... - сказал Альтман, и встрепенулся. - Черт. Вы полагаете это нечто нечеловеческое? Инопланетное? - Я не знаю, что сказать, - замешкался Хэммон. - Но, да, это именно то, о чем думают в Дреджеркорпе. Альтман покачал головой. - Не знаю, - проговорил он. Он нервно оглядел бар. - Почему вы мне это рассказываете? - спросил он. - Почем мне? Хэммонд снова ткнул пальцем в грудь Альтмана. - Потому что вы спрашивали об этом. Ходили разные слухи. Кто-то даже обратил внимание на происходящее. Но вы единственный, кто опросил всю местную научную братию. И знаете, какой вывод я сделал? Что вы одиночка. Вы ни на кого не работаете. Что вы хотите найти ответ для самого себя. - Не сомневаюсь, что и другие об этом немало думают. - Я скажу по-другому, - ответил Хэммонд. - Кто-то хочет замять это дело. Может быть Дреджеркорп, а может и кто покрупнее. Многие знают о том, что здесь происходит, но никто об этом не говорит. Почему? Потому что все они куплены! Почему я рассказал вам? Потому что я не думаю, что вас купили. - Хэммонд осушил свою бутылку. Потом пристально посмотрел на Альтмана и добавил. - По крайней мере пока.
Чава вел Брайю к ее лачуге, когда с его глаз словно спала пелена и все кругом переменилось. Брайя, только что шедшая рядом, чей негромкий хрипящий голос он слышал еще секунду назад, внезапно исчезла. И не только она: Чава обернулся и обнаружил, что на песке остались лишь его следы. Он пошел дальше, к ее лачуге. Может быть она ушла вперед. Возможно в рассеянности он просто этого не заметил. Подойдя к хижине, Чава осторожно постучал по искореженному жестяному листу, служившему дверью. Ответа не последовало. Он постучал снова, на этот раз сильнее. Но и тогда никто не ответил. Он постучал еще и еще раз. По-прежнему тишина. Наконец, любопытство взяло верх над страхом, и, сделав глубокий вздох, Чава осторожно потянул лист железа на себя и прошмыгнул внутрь. Лачуга утопала в полумраке. Чава постоял на месте, пока глаза не привыкли к темноте. Сперва он видел лишь полоску света, проникающую через приоткрытую дверь. Чава почувствовал какой-то терпкий и резкий запах, но не мог определить откуда он исходит. Вскоре он начал различат очертания предметов: ваза, опрокинутая на утрамбованный земляной пол, тюфяк набитый соломой и очертание тела, под изорванным одеялом. - Брайя, - позвал он. Фигура в постели не шевельнулась. Он медленно пересек комнату и остановился у тюфяка. Чава осторожно протянул руку вперед и коснулся одеяла, почувствовал тело и слегка потряс его.. - Это я, - сказал он. - Чава.
Брайя лежала на боку. Он потянул и перевернул ее на спину. Одеяло соскользнуло с ее лица, обнажая широко раскрытые глаза и вскрытое горло. Чава отыскал спички и зажег лампу, стоявшую у изголовья постели. Он стянул одеяло с тела Брайи и увидел нож, зажатый в ее руке: лезвие потемнело от крови. Чава осторожно разжал пальцы Брайи, взял нож и положил его на тюфяк подлее нее. Другая ее рука была жутко изрезана - глубокие и длинные надрезы покрывали пальцы. «Иштаб», - подумал Чава. Он взял лампу и поднес ее к лицу старухи: рваная рана на горле обнажала сине-белую трахею Брайи. Она была мертва уже несколько часов, а может быть и дней. Запах, наполнявший комнату, был запахом ее крови. Но как это возможно? Он ведь только что видел ее живой. Или думал, что видел. Качая головой, он повернулся и направился к двери, но остановился: в свете лампы он увидел еще что-то. Стены покрывали грубо начертанные символы. Ничего подобного он раньше не видел: странные, перевитые между собой формы, буквы или иероглифы, написанные кровью. Чава смотрел на стены не в силах шевельнуться. До него донесся шепот. Тот самый шепот, который он слышал сегодня утром, но теперь, в хоре голосов слышался голос Брайи. Чава оставил лампу и выбежал из хижины.
После ухода Альтмана, Хэммонд заказал еще горячительного. Голова раскалывалась. Сомнения и вопросы роились в его голове: «Стоило ли ему рассказывать?» - думал Хэммонд. - «Не ошибся ли я? Может быть Альтман тоже вольнонаемный? Агент одиночка? Может быть меня обвели вокруг пальца, заставив поверить в искренность подсадной утки, выуживающей информацию из мне подобных? Но тогда кому вообще можно доверять? Возможно даже сейчас, кто-нибудь следит из-за соседнего столика? Они всегда рядом, всегда вынюхивают, и в тот момент, когда ты расслабишься, они найдут способ проникнуть тебе в голову. А может и того хуже: может быть они вживили записывающее устройство в мою голову? Голова болит уже несколько дней... Как я раньше об этом не подумал? Они улавливают мою мозговую активность; затем передают записи в какую-нибудь супер-секретную нейро-лабораторию и закачивают их в голову кого-то другого, и тот узнает мои мысли. Единственный выход - перестать думать. Если я не будет думать, то может быть мне удастся обхитрить их».
Хэммонд заметил человека, направляющегося в его сторону: здоровяк, с нестрижеными усами и веснушчатым, лоснящимся от жира лицом. Наверное один из них. Хэммонд напрягся, но не показывал виду. «Может выхватить из кармана нож и прирезать его? Успею ли? Едва ли. А что если швырнуть ему в голову бутылку? Главное кинуть посильнее и попасть прямо в цель, чтобы вырубить его. Хотя, нет, лучше сделать из нее розочку. Вот это будет оружие. Живым им меня не взять». - Сеньор? - спросил подошедший, слегка наклонившись к Хэммодну. - С вами все в порядке? «Знакомый голос», - подумал Хэммонд. - «Похож на голос хозяина бара. Как же его зовут? Мендез, вроде, - Хэммонд расслабился. - Да что это со мной? Это же всего лишь бармен». Хэммонд тряхнул головой: «Что за паранойя? Прежде такого не случалось». - Я в порядке, - ответил Хэммонд. - Еще бутылку пива, пожалуйста. - Простите, - ответил хозяин заведения. - Но мы закрываемся. И верно, оглядевшись Хэммонд увидел, что он едва ли не последний посетитель. Кроме него в баре был один поселенец, местный безымянный пьяница, устроившийся в углу бара. Он кутался в какую-то тряпицу и смотрел в его сторону. Хэммонд кивнул ему. Затем встал и направился к двери. Пьяница не сводил с него глаз. «Не обращай на него внимание», - думал Хэммонд. - «Он не один из них. Он всего лишь пьянь. Зачем он им. Расслабься. Все будет в порядке».
Хэммонд вышел на пыльную улицу. Издалека донесся шум моря и солоноватый запах. «Куда теперь?» - размышлял Хэммонд. - «Домой!» Он прошел по безлюдной улице уже полпути к комплексу, где его поселила компания, когда до него долетел какой-то звук. Он не придал ему особого значения: шорох и клацанье. Вполне возможно, какое-то животное. Хэммонд остановился и прислушался. Но звук тот час утих. Но как только он двинулся дальше, звук снова появился: едва заметный, словно шелест или шепот в голове. Пройдя еще пол квартала, Хэммонд решил, что кто-то идет с ним шаг в шаг. Хэммонд обернулся, но никого не увидел. Он прибавил шагу. Ему почудилось, что кто-то шепчет в темном переулке перед ним. Но когда он подошел ближе звук переместился чуть дальше вперед. Хэммонд тряхнул головой. «Надо было так набраться, - думал он. - Или я схожу с ума?» И снова он услышал тот странный звук, но теперь за спиной. Хэммонд повернулся на месте. В отдалении он увидел темный силуэт, двигающийся в его направлении. Хэммонд шагнул ему навстречу. Фигура остановилась, а потом шагнула в сторону и исчезла в темноте. - Эй! - позвал Хэммонд. - Кто здесь? Сердце подпрыгнуло к горлу, и казалось хотело выскочить наружу. Хэммонд запустил руку в карман, достал нож и обнажил лезвие. В его руке ножик казался крошечным, почти игрушечным и бесполезным. Он пошел в обратном направлении, туда, где исчез силуэт незнакомца. Но решив, что это скорее всего именно то, на что они рассчитывают, Хэммонд развернулся и хотел было пойти в прежнем направлении, но увидел, что улица уже не пустынна: впереди стояло трое мужчин. Двое из из них были достаточно крупными. Хэммонд узнал всех троих - он видел их в здании Дреджеркорпа. - Хэммонд? - спросил самый низкорослый из них, с очками на переносице. - Чарльз Хэммонд? - Кто спрашивает? - отозвался Хэммонд. - С тобой хотят поговорить, - ответил спрашивавший. - Следуйте за нами. - Кто хочет поговорить? - Там узнаете, - снова ответил интеллигент-переговорщик. - У меня нет времени, - буркнул Хэммонд. - Рабочий день уже закончился. - Для этого время найдется, - сказал другой из троицы.
Хэммонд кивнул, претворяясь спокойным и послушным и начал идти в их сторону, а затем развернулся на пятках и бросился наутек в противоположном направлении. Позади послышались крики. Хэммонд нырнул в узкую улочку и припустил что было сил, чуть не наткнувшись на собаку. Шавка залаяла, пытаясь сорваться с привязи. Хэммонд перемахнул через строительных забор и упал в груду мусора; вскочил на ноги и снова побежал. Оставив позади городские кварталы, он оказался на задворках прибрежной деревушке. В висках стучало. Хэммонд оглянулся - преследователи приближались. В боку закололо. Хэммонд собрался с силами и побежал, но уже медленнее чем прежде. Когда впереди уже показались хижины, он услышал сбивчивое дыхание нагоняющих его преследователей. «Не уйти», - подумал Хэммонд. - «Точно не уйти». Он остановился и развернулся, держа перед собой свой крохотный нож. Троица расступилась и взяла его в треугольник. Задыхаясь, Хэммонд перекладывал нож из руки в руку, демонстрируя его. Никто из троицы не приближался. Все подняли руки. - Это не к чему, - сказал интеллигент. - Они лишь хотят с тобой поговорить. - Кто «они»? - спросил Хэммонд. - Брось, - продолжал переговорщик. - Будь пай-мальчиком и опусти нож. - Да что с ним такое, Том? - спросил первый остальных двух. - Видать испугался чего-то, Тим, - ответил другой, по-видимому Том. - Будь я на его месте, я бы тоже перепугался, - сказал Тим. - На воре и шапка горит. - Вор? - спросил Том. - Красть чужие секреты не хорошо. - Довольно, парни, - сказал все тот же интеллигент в очках. - Этим вы делу не поможете.
Хэммонд снова услышал голоса в своей голове. Но зачем им посылать ему голоса, если они сами здесь - перед ним? Он с ужасом подумал: «Может быть за мной следит не одна группа, а две: Дреджеркорп и еще кто-то? А может даже три? Или четыре? Что им всем от меня нужно? Будут бить? Убьют? А может чего похуже?» - Успокойся, - сказал главный переговорщик, начиная заметно нервничать. Хэммонд услышал, как кто-то или что-то издает пронзительный писк - жуткий, коробящий звук. Через мгновение он осознал, что пищит он сам. - Я говорил вам, что с ним что-то не так, - услышал он голос Тима за своей спиной. - Похоже на то, Тим, - ответил Том. Вся троица была по-прежнему рядом. Хэммонд не мог видеть их всех сразу. Он поворачивался, чтобы увидеть остальных, но обязательно терял из виду кого-то другого. И снова голоса в его голове: словно кто-то копошился в мозгу. Голова раскалывалась. «Я должен остановить их», - думал Хэммонд. - «Должен выкинуть их из головы!» - Брось нож, приятель, - настаивал интеллигент.
Но это не входило в планы Хэммонда. Вместо этого, он выпрыгнул вперед и попытался пырнуть переговорщика в очках. Интеллигент попытался быть проворным и отскочить назад, но нож достал его и оставил глубокий надрез на запястье. Переговорщик зажал рану: кровь сочилась между пальцами, и даже в этом полумраке было заметно, как побледнело его лицо. Хэммонд вспомнил об остальных. Он повернулся: они медленно приближались к нему, но, увидев реакцию Хэммонда, они тотчас отступили на прежние места. Хэммонд по-прежнему находился в тисках, и не только снаружи, но и внутри - в голове. Выхода не было. Осознав это, чувствуя, как сердце застряло у него в горле, он сделал то, что казалось ему единственно верным. - Такого я не ожидал, Тим, - сказал Том. - Я тоже, - ответил Тим. - Странный тип. Для чего он им понадобился? - спросил он интеллигента. - Хотели задать ему несколько вопросов, - ответил мужчина в очках. - Несколько вопросов, и все. Он обмотал запястье краем футболки. Она медленно пропитывалась кровью. - Ничего подобного прежде не видел, - сказал Том. - И надеюсь, что больше не увижу. - Согласен, - ответил Тим, качая головой. Он отступил на шаг назад, избегая растекающийся крови, сочащейся из распоротого горла Хэммонда. Никогда прежде он не видел, чтобы человек мог разрезать себе горло так быстро и так глубоко. Кровь все прибывала. Он снова отступил на шаг назад. «Как можно на такое решиться? - думал Тим. - Что его так напугало? А может он просто чокнутый?» Он сжал виски и помассировал их. - Все нормально, Тим? - спросил Том. - Да уж лучше, чем он, - ответил Тим. - Голова что-то разболелась. - У меня тоже, - сказал Том. - Терри? - Да, - ответил интеллигент. - голова болит. Та еще ночка. Уносим ноги, парни, пока нас не заметили.
Вторая часть. ЗАМКНУТОЕ ПРОСТРАНСТВО
- И вскрыл себе горло, - сказал мужчина с экрана. В его голосе слышалось недоумение, но это было скорее утверждение, чем вопрос. Мужчина имел квадратный подбородок и белые волосы, зачесанные и прилизанные на затылок. Даже на маленьком экране он выглядел весьма внушительно. Одет он был в униформу, но картинка в нижней части экране была размыта, скрывая нашивки на форме, и трудно было понять, к какой службе он относится. - Так они мне сказали, сэр, - отчеканил Таннер.
Вильям Таннер возглавлял недавно основанный, засекреченный филиал Дреджеркорпа - Чиксулуб: спешно открытый после появления первых сведений об аномалии в центре кратера. Таннер, в прошлом военный, будучи завсегдатаем теневых корпораций, специализировался на управлении отрядами специального назначения. В филиале «Чиксулуб» его знали под именем Экодин. Ему стоило лишь в нужное время нажать на нужную кнопку, и любая информация о связи с Дреджеркорп исчезала из файлов неугодной им компании. Исчезал и сам Таннер, и появлялся уже под другим именем и в другом месте. Вот уже десять лет Дреджеркорп пользовалась его услугами. Дела его спорились: частично благодаря сопутствовавшей ему удаче, но большей частью благодаря его профессионализму.
Он не знал человека по ту сторону экрана. Ему было достаточно того, что три дня назад он участвовал в видео-конференции с Ленни Смолом, президентом Дреджеркорпа, пояснившим, что они вводят в дело кого-то со стороны. Когда Таннер спросил кого именно, Смол лишь улыбнулся в ответ. - Имя не важно, Таннер, - сказал Смол. Он повернул камеру так, чтобы Таннер мог увидеть того, с кем ему придется работать. - Вот ваше контактное лицо, - продолжал Смол. - Будете сообщать ему все, что он посчитает нужным знать. А также, исполнять все его приказы. Как только связь была завершена, Таннер покачал головой в недоумении: «Зачем брать штатского? Того и гляди наделает ошибок. В добавок, лишняя работа по заметаю следов после операции». Смол, по его мнению, давал слабину - не мудрено в его-то возрасте - прикладывался к бутылке, да и вообще становился излишне сентиментальным, подвергая опасности всех, в том числе и Таннера. И ему это не нравилось.
Но когда Таннер увидел человек на экране, услышал его голос, холодный и волевой, он понял, что недооценил босса. Перед ним был не просто человек со стороны - это был военный, с непредвзятым и свежим взглядом на все происходящее. Для себя Таннер решил, что перед ним полковник, само собой не имея ни малейшего представления о реальном ранге вышестоящего. Узнать откуда он выходит на связь и вовсе не представлялось возможным - задний план на экране был тщательно пикселирован, что придавало странное подергивание контуру «полковника». Полковник являлся ключевым узлом, к которому стекалась вся перехваченная информация: отчеты специалистов, телефонные звонки и частная переписка. Именно он, основываясь на полученных данных, создал трехмерную модель, давшую Дреджеркорпу понять, что же скрывается в центре кратера. Именно полковник распорядился сменить систему защиты, почувствовав потенциальную угрозу со стороны техников ее устанавливавших, и оставлявших для себя лазейку. И когда молодой геофизик по имени Альтман начал с очевидным рвением интересоваться кратером, полковник незамедлительно нажал на кнопку связи. Уже через несколько минут полковник отдавал распоряжения Таннеру, упомянув, что с Альтманом связался некто Бекон, один из техников системы безопасности. - Впрочем, нет, - сказал полковник. - у того была другая мясная фамилия: Хэм*... Хэммонд. Узнать о чем они говорили по телефону уже не удастся. Просто доставьте этого Хэммонда ко мне для беседы.
И вот теперь, рассказав полковнику о смерти Хэммонда, Таннер был поражен, каким бесстрастным и невозмутимым оставалось его лицо. - Возможно ли, что они солгали? - спросил полковник. - Я сам видел тело, - сказал Таннер. - Он мертв, сомнений быть не может. Они лишь пытались привести его, просто разговаривали с ним, и раз - он распарывает себе глотку. - Он что? - Распарывает себе глотку. Почти голову себе отрезал. - Просто разговаривали с ним, значит, - сказал полковник. - И как это понять? Люди не распарывают себе глотки, когда вы всего лишь разговариваете с ними. Таннер сглотнул. Разговор с полковником заставлял его нервничать. - Может быть ваши парни переусердствовали с ним? - настаивал полковник. Таннер отрицательно покачал головой: - Я и прежде работал с ними, - сказал он.- На них можно положиться. Они строго следуют указаниям. Поверьте, они были удивлены не меньше нашего. Полковник кивнул. - Как по вашему, этот Альтман представляет какую-либо угрозу? Таннер пожал плечами: - Я надеялся узнать это от Хэммонда. - Теперь надеяться не на кого, - отрезал полковник. - Так представляет или нет? Таннер опустил глаза и пробежал взглядом по голографическим файлам, разложенным перед ним, нашел нужные и сбросил на голограф полковника. - Я не думаю, что стоит волноваться об этом Альтмане, - сказал он. - Он ничего из себя не представляет: заурядный специалист, не Эйнштейн, да и вообще не то чтобы выделялся из общей массы. - По моему опыту, - сказал Полковник. - Никто не выделяется из общей массы, пока им не дается повод сделать это. А до того, невозможно понять, кто из какого теста сделан. - Разумеется, - ответил Таннер. - По моему опыту, лишь единицы используют данный им повод. Полковник снова кивнул, плотно сжимая губы. - А если Альтман как раз та самая единица, а не ноль...? Таннер задумался. - Сомневаюсь, - сказал он. - Он не тянет на героя. На шпиона какой-либо корпорации тоже. И даже выпади ему шанс, едва ли сможет стать тем или другим. Да и вся его работа здесь лишь прикрытие для того, чтобы быть со своей подругой. - Как бы это в действительно не оказалось прикрытием, - заметил полковник. - Сомневаясь. - ответил Таннер. - Я полагаю, будь это прикрытием, вы бы знали об этом раньше и лучше меня. И потом, прикрытие для чего? Нет, не думаю. Полковник пробежал взглядом по файлам. - Нет, - сказал он закончив. - Я тоже так не думаю. Полковник поднял взгляд на Таннера и на несколько секунд замер в неподвижности, словно смотря сквозь собеседника, а после добавил: - Не будем мешкать, - он повернулся к собственной голографической базе данных и отправил Таннеру рендер трехмерного изображения. Сперва Таннер решил, что это космический челнок, и его накрыла волна страха: когда-то он входил в ударные части, служа стрелком при битве за Луну - битва благодаря которой нация получила права на все лунные ресурсы. Он провел немало мучительных часов, лишенный собственных запасов кислорода, подсасываясь к баллонам уже умерших или тех, кому все равно не суждено было выжить. Последнее чего он мог желать, это снова оказаться в космосе. Но потом он заметил винтовые двигатели, и понял, что это вовсе не космический челнок, а скорее подлодка. - Что это, сэр? - спросил он. - ЭФ7, - ответил полковник. - Прототип глубоководной субмарины, прежде не использовавшейся. Найдите двух человек, способных управлять подобной техникой. Мы должны быть там первыми...
Таннер выбрал Дантека, военного в отставке, из своего же подразделения, которого привел в корпорацию вместе с собой десять лет тому назад - человека, которому он доверял безоговорочно, и который мог управлять всем, чем только можно. Дантек отличался способностью молниеносно реагировать и принимать решения на ходу. Он не испытывал сожалений или угрызений совести, особенно в делах которые ему поручал Таннер, и был также известен, как вспыльчивый и склонный к рукоприкладству человек, особенно если что-то шло не так, как того хотел он. Лунное побоище оставило на Дантеке свой след, опустошив и заморозив его взгляд (порой казалось, что хозяина нет дома). Таннер не знал, что именно стало тому причиной. «Он не плохой парень» - успокаивал себе Таннер в тех случаях, когда Дантек совершал нечто, что было чересчур даже для Таннера. - «Просто мы по-разному смотрим на вещи» - А после, вспоминая собственные ошибки добавлял: «Да и я не плохой парень». Таннер вздохнул. Хорошие они парни или плохие - они все равно будут поступать так, как считают нужным, и каждый в своей собственной манере.
Второго пришлось поискать. Подходящий кандидат нашелся лишь в северо-американском штабе Дреджеркорпа: морской биолог по фамилии Хеннеси, с серьезным опытом подводных работ. Он был лысым, не смотря на свой молодой возраст - чуть старше тридцати. В Дреджеркорпе он пользовался уважением, но и он не был абсолютно чист на руку - работая на корпорацию приходится приступать закон. Но вопрос полковника об Альтмане по-прежнему звучал в голове Таннера: если придавят посильнее, и Хеннеси поймет всю степень ответственности за то, что они делают, как он себя поведет? Не окажется ли, что он сделал не из того теста? «Едва ли», - успокаивал себя Таннер. - «Он скорее потечет по течению, нежели попытается чинить препятствия».
Хеннеси посадили на ближайший самолет на юг. К моменту его прилета в Пуэрто-Чиксулуб, прибыла и ЭФ7. Подлодка ожидала их под брезентом на палубе безымянного грузового судна, в пятнадцати милях от центра кратера. Судно, казавшееся ржавой посудиной снаружи, на деле было начинено по последнему слову техники. Команда состояла как из военных, так и из отставных - никто не носил форму, но по их четким, отточенным действиям и движениям, по чистой выбритости и ухоженности причесок, и главное по стилю выполнения приказов, это можно было определить безошибочно.
- Полагаю, нам не стоит говорить лишнего в присутствии команды? - спросил Таннер, обращая к полковнику по видеосвязи. - Вам не стоит говорить лишнего в присутствии кого бы то ни было, - ответил полковник и обнажил зубы, что Таннер, по своему разумению, посчитал за улыбку. «Определенно плотоядный», - подумал Таннер. Полковник избавился от оскала и продолжил: - Не говорите больше того, что им нужно знать.
ЭФ7 представляла из себя батисферу - прототип буровой модели, предназначенный для глубоководных погружений и быстрого прохождения сквозь скальные породы. Увидев батисферу, Хеннеси отреагировал подобно ребенку, который пробудившись рождественским утром, увидел у дверей пони. Он и Дантек обошли ее кругом, перешептываясь о титановом сплаве бура и молекулярных пульверизаторах, предназначенных для расчистки пути.
- Только не говорите, что мы собираемся опуститься в кратер, - с заметным возбуждением сказал Хеннеси. - Я всегда мечтал об этом. А что мы ищем? «Скоро узнаешь», - подумал Таннер. - Несколько стандартных погружений, - сказал он безучастным тоном. - Надо опробовать эту малютку. Одним словом: рутина.
В течение нескольких последующих дней, Таннер и его помощники занимались именно этим: они опробовали батисферу, сперва проверив ее маневренность на поверхности, затем в погружении, и наконец пустили в ход бур и пульверизаторы. Это не было самое маневренное судно, какое доводилось видеть Хеннеси, но это и не ставилось во главу угла: главным являлась прочность конструкции, чтобы выдержать колоссальное давление при глубоководном погружении. На поверхности батисфера вела себя как пьяница - покачивалась и медленно двигалась в заданном направлении. Под водой ее поведение менялось, и машина безукоризненно отвечала на команды. А в бурении ей не было равных. Даже когда бур на полной оборотах вгрызался в скалу, судно оставалось стабильным, передавая экипажу лишь едва заметную дрожь. Кормовые двигатели малой тяги прижимали батисферу к скале, а бур двигал батисферу вперед, если конечно резьбе было за что уцепиться. Пульверизаторы превращали отвалы в песок и сносили его к корме, где двигатели сметали его с пути или полностью рассеивали. Хеннеси признал, что никогда прежде не встречал ничего подобного.
Они совершили семь или восемь тестовых погружений. Поначалу, Дантек лишь следил за действиями Хеннеси, слушал его, наблюдал за ним. А затем, в один из дней, неожиданно заявил, что теперь его черед. - Но это весьма деликатный инструмент, - предупредил Хеннеси. - Чтобы управлять подобной машиной нужны месяцы и месяцы тренировок... - У меня от тебя голова болит. Отвали. - буркнул Дантек. Хеннеси отвернулся от панели управления, поворачиваясь к партнеру, и пожалуй в первый раз за все время внимательно взглянул на него: увидев безжизненное выражение лица Дантека и его тяжелый и отсутствующий взгляд, Хеннеси повиновался.
Тем же вечером, когда Таннер сел на кровать и принялся снимать ботинки, в его дверь постучали. - Войдите, - ответил он на стук, не прекращая борьбы со шнурками, пока не увидел пару знакомых ботинков. «Отчего Дантек так походит на хищника?» - подумал Таннер. - Это ты, - сказал он Дантеку. - Работа спорится? Дантек кивнул. - Я во всем разобрался, - сказал он. - В смысле, как управлять этой штуковиной? - После высадки на луну, это как раз плюнуть, - ответил Дантек. - Проблем не будет. - А с буром справишься? Дантек пожал плечами. - Вроде ничего сложного, - сказал он. - Мне знакомо тоннельное бурение, разберусь и с этим. Хватит Хеннеси строить из себя капитана. Если он подведет, или что-то пойдет не по плану, я встану у руля. - А что может пойти не по плану? - спросил Таннер. Дантек снова пожал плечами: - Это я так, к слову. - Если что-то пойдет не так, - медленно проговорил Таннер. - надеюсь, ты его не убьешь. Дантек помедлил, а затем кивнул. - Как скажете, - буркнул он.
Утро следующего дня застало Таннера перед экраном голографа, общающимся с изображением полковника: - Мы готовы, - сказал Таннер. - В любое время, по вашему приказу, мы направим судно к центру кратера и задействуем ЭФ7. Оба пилота обучены и готовы к работе. Оба рвутся в дело.
- Превосходно, - ответил полковник. Таннеру снова казалось, что полковник смотрит сквозь него, словно Таннера и вовсе нет. - Судно должно быть на позиции сегодня в полночь. - В полночь? - Снимитесь с якоря на закате. Хочу чтобы вы заняли позицию к двадцати одному ноль-ноль, и были готовы к отплытию в двадцать два. На тот случай, если вы вдруг ошиблись в ваших людях, и они шпионы, не говорите им ничего, и не делайте ничего, чтобы могло вызвать лишние подозрения с их стороны. Просто разбудите их и доставьте на борт до полуночи, перед спуском ЭФ7. - Так точно, сэр,- отчеканил Таннер. Полковник потянулся к экрану, чтобы прервать сеанс связи: - Вы не важно выглядите, Таннер, - сказал он. - Все в порядке? - Я в норме, сэр, - ответил Таннер. - Немного болит голова. Я мало спал последние дни. Бессонница. Но волноваться не о чем. - Завтрашний день может стать историческим, - с важностью заметил полковник. - Да, - согласился Таннер. - Как полагаете, что там внизу? Таннер уже не один день думал об этом. Но как что-то, предположительно сделанное человеком, может оказаться на дне кратера, да еще под толщей камня? - Я не знаю, - ответил Таннер. - Может быть это естественное образование, которое лишь похоже на искусственное. А может, что-то сделанное человеком, и помещенное туда, одному богу известным способом. А может... - продолжил Таннер, но потерял мысль. В глазах потемнело. - А может что? - спросил полковник. Таннер тряхнул головой, собираясь с мыслями, но от этого головная боль лишь усилилась. - Я правда не знаю, сэр, - сказал он. - Я скажу вам, что вы думаете, раз уж у вас не хватает храбрости сделать это самому, - сказал полковник. - Вы думаете: «Да, это нечто искусственно созданное, но не нами, не людьми». Таннер промолчал. - Верите вы Таннер или нет, но это уникальная возможность. Мы возлагаем на нее большие надежды. Первый контакт с иным разумом. Эта мысль несколько напрягла Таннера, и даже напугала. Если это действительно то, о чем говорит полковник, то это изменит все. - Чуточку везения, и скоро мы узнаем ответ, - сказал Таннер, стараясь говорить уверенно и четко. - Я скрещу пальцы на удачу, - закончил он и отключил голограф.
Он пытался бежать, но оставался на месте: двигал руками и ногами в воздухе, но ничего не происходило - почвы под ногами не было. Воздух, тяжелый и едкий вызывал приступ кашля и удушья при каждом вздохе. Он задыхался. Оглядываясь по сторонам, он видел лишь бесконечное серое пространство, ничего за чтобы мог ухватиться взгляд - только он, барахтающийся в пустоте и медленно умирающий.
Он знал, что он уже мертв, что его уже нет, но каким-то странным образом он все-таки был. Он парил, вращаясь и переворачиваясь, широко раскрыв глаза и ничего при этом не видя. Вокруг не было ничего, кроме него самого. Вдруг, он что-то услышал: тихий звук - словно насекомое, перебирающее лапками по бумаге. Голос из неоткуда произнес: - Хеннеси. Голос казался знакомым. Он желал, чтобы голос звучал громче шепота, чтобы он мог узнать говорящего. - Хеннеси, - раздалось снова, но уже с другой стороны. А потом с двух сторон и не в унисон. Голосов было больше, чем один. Неожиданно он осознал, что его окружает легион голосов, и каждый из них шептал, повторяя его имя: Хеннеси, Хеннеси, Хеннеси.
Все закружилось, серая пустота вокруг него изменилась, трансформируясь в нечто иное. Он знал, что он умер, и не может пошевелиться. Все что он мог - оставаться там, в пустоте, медленно вращаясь, слушая голоса, и наблюдая за тем, как серое ничто приобретает очертания. На мгновение пространство сузилось и пронеслось мимо него, демонстрируя плавно изгибающиеся линии, а затем снова изменилось и скомкалось в тысячи складок, напомнивших ему человеческий мозг. Он осознал, что это не просто складки, линии и изгибы, не просто бесформенная пустота, а плотное скопление человеческий тел, мертвых тел, сливающихся друг с другом, растворяющихся одно в другом.
Он хотел закрыть глаза, но не мог. Их были тысячи тысяч. Вот уже их лица приобрели очертания, и он понял, что это не просто люди, но люди которых он знал. Среди них он узнал жену: ее шея была сломана в результате несчастного случая; узнал мать и отца, оба увядшие и истощенные, какими он запомнил их в раковом корпусе; узнал и других, которых никогда не забывал, но теперь знал - они мертвы.
- Хеннеси, - донеслось до него из утробы одного из тел, подобно эху заблудившемуся в пещере. Но кто именно позвал его? - Хеннеси, - произнес кто-то другой. Затем третий, четвертый, и еще один, и еще, и вскоре голосов как и тел стало тысячи тысяч. Тела надвигались на него, давили. Он был беспомощен и не мог остановить их. Их пальцы стали проникать в его кожу, прорываться через кости, стараясь добраться до его сущности.
- Хеннеси, - закричал один из голосов. - Хеннеси!
Что-то схватило его, затрясло. Кто-то кричал. А еще через мгновение Хеннеси понял, что тот кто-то был он сам. Он отбрыкнулся и попятился назад, высвобождаясь из цепкой хватки, пока не уперся в стену. Только тогда он перестал кричать и понял, где находится: его комната в комплексе Дреджеркорпа, в Чиксулубе; его кровать. Все тихо и спокойно. Он вернулся в реальный мир. Рядом с кроватью, склонившись над ним стоял человек. Обычный человек в очках. - Боже, - произнес он, прикрывая нос. Сквозь пальцы сочилась кровь, капая на пол. - Зачем ты это сделал?
За ним Хеннеси увидел еще двух, крупных мужчин. Они походили на братьев, может быть даже на близнецов. Он видел всех троих ранее, в разных отделах корпуса, но никогда не знал, кто они и чем занимаются.
- Может нам его взбодрить слегка? - спросил один из здоровиков. - Чуточку освежить? - спросил другой, и ударил кулаком в ладонь. - Нет, не положено, вы же знаете, - ответил интеллигент. - Нам поручено доставить его, и не более. - Простите, - сказал Хеннеси, обращаясь к человеку в очках, несколько ошарашенный услышанным. - Мне снился кошмар. - Кошмары частое и повсеместное явление в последнее время. Но твой, похоже, переплюнул остальные, - сказал интеллигент. Он запрокинул голову назад и убрал руку. Кровотечение остановилось. Он шмыгнул носом, чтобы убедиться в этом. - А что вы, собственно, хотели? - спросил Хеннеси. - Нас послали за тобой, - ответил интеллигент. - Одевайся. «Может это все еще сон?» - подумал Хеннеси. - Послали за мной? Зачем? - спросил он. - Тебя кое-где ждут. Просто оденься и пошли. Или ты хочешь, чтобы Тим и Том выпустили пар?
Его отвели в док. Тим и Том шли с обеих сторон от Хеннеси, следуя за провожатым в очках. Их ждал быстроходный катер. На борту уже находился Дантек, не связанный и не пострадавший. Он сидел со сложенными на груди руками, откинувшись на спинку кресла. В отличии от Хеннеси, Дантек не имел эскорта. Один из военных с корабля стоял одной ногой на причале, а другой на борту катера, готовый к отплытию. - Куда мы направляемся? - спросил Хеннеси. - Нам велено доставить тебя к лодке, - ответил интеллигент, трогая переносицу. - Это все что я знаю. - Забирайся, - услышал Хеннеси из-за спины голос Тима. - Или хочешь, чтобы мы тебе помогли? - спросил Том. Хеннеси «свалился» в лодку и сел рядом с Дантеком. Солдат отчалил, оттолкнувшись от причала, и занял место рулевого. Еще через мгновение двигатель взревел и лодка понеслась, взрезая темные воды. - Что происходит? - спросил Хеннеси Дантека, перекрикивая шум мотора и воды. Дантек посмотрел на него своим тяжелым, мертвенным взглядом. - Нас задействовали, - сказал он. «Задействовали?» - подумал Хеннеси. - «Что это черт возьми значит?»
Уже скоро, продуваемый порывами ветра, и орошаемый брызгами воды, Хеннеси начал замерзать. Ко времени прибытия на корабль, его зубы отстукивали беспорядочную морзянку. Все выбрались из лодки и поднялись на борт корабля, где их уже ожидал Таннер. - Быстро управились, - сказал он рулевому. - Молодцом, сынок. - Благодарю вас, сэр. - ответил тот. Таннер повернулся к Хеннеси и Дантеку. - Ну, - сказал он. - Полагаю, вы оба ломаете голову над тем, какого черта происходит. Идемте на мостик и там обо всем поговорим.
После того, как Таннер закончил объяснение, Хеннеси почувствовал, что дело не чисто. Разумеется, он был в восторге от идеи погружения к центру кратера, в восторге от одной мысли о том, что они там найдут и что узнают о находке. Возможно, как пояснил Таннер, это будет нечто прежде не виданное и даже внеземное - первый контакт. А может быть всего лишь природная аномалия. И Хеннеси постарался успокоиться и не ждать чуда. А главное, кое-что не стыковалось: разумеется, Дреджеркорп не единственные, кто обнаружил объект. А если даже так, разве им не надлежало доложить о находке соответствующим органам? Разве не должны они действовать через легальные каналы и поставить в известность мексиканские власти? А если это совместная операция, под контролем властей, то зачем нужна такая спешка - зачем начинать посреди ночи? Нет, дело ясное, что дело темное. Будь он помоложе, он постарался бы, со всей присущей молодости наивностью, взглянуть на это с другой стороны, и найти массу объяснений, но не теперь: он знал, что если что-то пойдет не так, то винить будут не Таннера, и не Дреджеркорп, а его с Дантеком. Если что-то пойдет не так, Дреджеркорп избавиться от них, не моргнув глазом.
Хеннеси посмотрел на Дантека и встретился с ним взглядом. Он казался спокойным, как всегда - безжизненный взгляд хищника. «А ведь ему плевать», - понял Хеннеси. - «Он сделает все что ему прикажут». Хеннеси вздохнул и повернулся к Таннеру. - А почему ночью? - спросил он. - А почему нет? - ответил Таннер. - ЭФ7 снабжена прожекторами. В любом случае их пришлось бы задействовать на глубине, а при бурении тем более. - Похоже, это не то, о чем он спрашивает, - холодно заметил Дантек. - Не то? - спросил Таннер. - А о чем он спрашивает? - Законно ли это. - Он прав? - спросил Таннер, поворачиваясь к Хеннеси. - Это то о чем ты на самом деле спрашиваешь? Хеннеси смутился, а после кивнул. - Просто все это кажется мне немного странным, - сказал он. - Ведь все это... этот кратер, это все мексиканские владения. Местные поисковые организации дали разрешение на проведение работ? И команда судна: они военные или нет? Если военные, то почему они не носят форму? На чьей они стороне? А если они не военные, то что вообще черт возьми происходит? - Вам незачем думать об этом, - сказал Таннер. - За операцию отвечаю я. Вам не о чем беспокоится. - Но если что-то пойдет не по плану, вся тяжесть ответственности ляжет на нас, - утвердительно заметил Хеннеси. Таннер промолчал. - Я прав? - спросил Хеннеси, обращаясь к Дантеку. - Разве нам не о чем волноваться? Тебя это не беспокоит? Дантек не ответил. Хеннеси повернулся к Таннеру: - Разве мне не о чем волноваться? - Я уже дал вам ответ, - сказал Таннер. Хеннеси вздохнул. - Послушай, - сказал ему Таннер. - Разве ты не мечтал участвовать в этом? Да, определенный риск есть, но оно того стоит. Тебе нужно определиться, Хеннеси: если ты не хочешь идти с нами дальше - не иди. Но ты должен решить это здесь и сейчас.
Хеннеси долго не мог решиться. Законно это или нет, но это действительно чертовски важно. Да, он не может доверять Таннеру, а с другой стороны - кому вообще можно доверять в Дреджеркорпе? Он знал это, когда вступал в штат корпорации. Но прежде, ситуации позволяли ему уходить от неприятностей. «Что бы они ни делали, законно это или нет», - думал Хеннеси. - «мое участие в этом деле законно. Кроме того, если все будет совсем хреново, меня никто не держит. Но Таннеру доверять нельзя». Наконец он кивнул. - Хорошо, - сказал Таннер. - Свободны. Оба.
Прежде Хеннеси никогда не доводилось находится в батисфере ночью. Флюоресцентное освещение, и полумрак вокруг, придавили его своей мрачной тяжестью, словно он находился в грязном кабинете небрежного дантиста. Освещение придало лицам резкие и безжизненные очертания.
Они заняли свои кресла и пристегнулись: Хеннеси спереди, за пультом управления, Дантек чуть позади и справа, возле балластного шлюза. Ворот подъемника оторвал батисферу от палубы и перенес за борт. Батисфера зависла над водой. Еще мгновение они раскачивались в воздухе, ожидая отрыва и готовясь к уже знакомому ощущению падения, но оно произошло как всегда неожиданно. Батисфера вошла в воду и темнота стала совсем гнетущей. Дантек включил внешнее освещение, приглушившее свет внутри. Хеннеси проверил управление. Он надел гарнитуру и поправил микрофон так, чтобы тот не терся об щеку. Он дал передний ход, затем задний, активировал и снова выключил бур; проверил работу сонара и глубомера. По его команде Дантек проверил герметичность иллюминаторов. Все работало и выглядело безупречно.
- Говорит Плоткин*, - сказал Хеннеси, используя свое кодовое имя. - Вызываю удильщика. Как слышите меня? Прием. Голос Таннера заскрипел в его ухе. Его изображение появилось на голографе в виде четко-очерченного рельефа. - Слышим и видим вас громко и четко, - сказал Таннер. - К работе готовы? - Готов, - ответил Хеннеси, а вслед за ним и Дантек. - Приступайте, Плоткин, - скомандовал Таннер. Хеннеси помедлил, не спуская рук с управления, затем отключил голограф и начал погружение. «Теперь, это лишь вопрос времени, - думал Хеннеси. - Четыре-пять часов». Он откинулся на спинку кресла и расслабился. Первые минуты они опускались медленно, затем чуть быстрее. Хеннеси с осторожностью увеличивал обороты. Воздух в ЭФ7 приобрел ощутимую плотность и стал теплее. По приказу, Дантек проверил рециркулятор кислорода. Впрочем, Хеннеси и так знал, что это все лишь результат работы климатезатора, нагревающего внутренне пространство батисферы, в противовес окружающему леденящему холоду. Время от времени в свете прожекторов вспыхивали силуэты рыб. Но чем глубже погружалась ЭФ7, тем реже можно было увидеть местную живность. Все время сводилось к томительному ожиданию. Здесь, в этой тесной посудине, их было лишь двое, и каждый сам по себе. Каждый слышал тяжелое дыхание другого, и ждал, ждал, ждал. Хеннеси почувствовал боль в голове. В последние дни она часто болела. Он слегка повернулся в кресле и украдкой бросил взгляд на Дантека, который смотрел на него не моргая. - Что? - спросил Хеннеси. - Что, что? - спросил Дантек. Хеннеси отвернулся. «Этот монстр испугает кого угодно», - подумал Хеннеси. - «Похоже, стало еще жарче. Дышать совсем нечем». Еще сотня метров. Раньше он не замечал, насколько тесно в ЭФ7. Но теперь, когда в ходе погружения батисфера не нуждалась в особом управлении, это было единственное о чем он мог думать. Хеннеси почувствовал, как он вспотел, как намокла его спина. Казалось, что он скоро утонет в собственном поту. Он засмеялся. - Что? - спросил Дантек. Хеннеси снова разразился смехом и не мог остановиться; он понимал, что это абсурд, думать об утопании в собственном поту, но что если это действительно случится? Впрочем, какая разница: да, это абсурд, как и все что происходило с ними теперь. - Сделай глубокий вздох и соберись, - сказал Дантек. Дантек был прав: последнее чего можно желать, это впасть в истерию в тесной скорлупе на глубине в несколько миль, где помощи ждать не от кого. «Соберись», - думал Хеннеси. - «Я не должен расслабляться, не должен». Но смех снова вырвался наружу. Хеннеси услышал, как лязгнули ременные замки Дантека и в мгновение ока тот оказался рядом с панелью управления - батисфера слегка качнулась, накренилась и приняла прежнее положение. Хеннеси снова хихикнул. Дантек протянул руку и пережал ему горло. Хеннеси почувствовал, что не может дышать. - Слушай, ты, - сказал Дантек. - Есть лишь два способа закончить работу: с тобой живым или с тобой мертвым. Для меня разницы нет. Хеннеси попытался сопротивляться, но Дантек был силен. Никогда прежде Хеннеси не испытывал такого напора, никогда не переживал подобного страха. Он почувствовал, как задыхается - перед глазами замелькали красные точки. Он пытался вздохнуть, но не мог. Наконец, когда казалось, что смерть неминуема, Дантек отпустил его, пристально смотря в глаза. Затем, развернулся и спокойно вернулся на свое место, словно ничего не произошло. Хеннеси с жадностью хватал воздух, кашлял и разминал горло. - Договорились, - сказал Дантек, своим обычным отчужденным тоном, не подразумевая вопроса. - Да, - ответил Хеннеси, и удивился, почувствовав себя лучше, чем до этой стычки, словно к нему снова вернулись его трезвость и собранность. Он проверил управление: батисфера шла по курсу. «Неужели нельзя было решить вопрос по другому?» - думал Хеннеси. - «Это ведь все лишь смех. На что обижаться? Сделал из мухи слона. А если бы я умер. О чем думал Таннер, когда дал мне этого дикаря в напарники? Ну да, Дантек сильнее, куда там мне. Но погоди, вернемся на сушу и мы еще посмотрим. Я подам на тебя жалобу. Я пойду к Таннеру и поведаю ему о том, что ты сделал. Я потребую твоего увольнения. А если Таннер откажется, я пойду выше. Я буду подавать жалобы до тех пор, пока не дойду то верхушки Дреджеркорпа, до самого Ленни Смола. Ведь президент Смол здравомыслящий человек. А если и сам Смол не послушает... я им покажу. Я возьму пистолет и...» - Тысяча метров, - услышал он голос Дантека. Хеннеси встрепенулся, мысли улетучились. - Тысяча метров, - повторил он, и почувствовал дрожь в голосе, едва заметную дрожь. Пора докладывать. Может Таннер и не заметит. Хеннеси включил голограф. - Удильщик, - сказал он. - Удильщик, прием. - Слышим вас, ЭФ7, - отозвался Таннер. Его голос в наушнике стал слабее. - Следим за вами. - Тысяча метров, - отрапортовал Хеннеси. - Герметичность в норме, приборы в норме, проблем не наблюдается. - ..чень хорошо, - сказал Таннер. - Продолжайте. Батисфера погружалась все глубже, и казалось медленнее, чем прежде. - У тебя все в порядке? - спросил Хеннеси Дантека. - В порядке, - ответил напарник. - У тебя? Хеннеси кивнул, и тот час почувствовал, словно мозг ударился о стенку черепа. - Кислород в норме? - спросил он. - Ты уже спросил, все ли в порядке, и я уже ответил, - сказал Дантек. - Все, включая кислород, в порядке. - А-а, - ответил Хеннеси. - Ну, да.
Какое-то время он молчал, смотря на воду, подсвеченную огнями их прожекторов: никакой жизни. А если она и была, то Хеннеси ее просто не замечал, погружаясь в темный, безликий мир. Неожиданно он испытал те же чувства, что нахлынули на него в том сне. - Голова болит, - сказал он, и его собственные слова отозвались в голове еще большей болью. Дантек не ответил. - А у тебя? Голова болит? - спросил Хеннеси. - Вообще-то, да, - ответил Дантек, поворачиваясь к нему. - Уже несколько дней. - У меня тоже самое. Дантек лишь кивнул. - Хватит болтать, - сказал он. Хеннеси кивнул в ответ. Он сидел и смотрел в безжизненную бездну, окружавшую их крохотное судно, слушая скрежет корпуса, испытывающего на себе возрастающее давление. Но было что-то еще. Какой-то другой звук. Что-то еле уловимое, но реальное. Достаточно громкое, чтобы услышать, но слишком тихое, чтобы разобрать. Что это? - Ты это слышишь? - спросил он Дантека. - Я сказал: хватит болтать, - ответил тот. «Так он слышал или нет?» - подумал Хеннеси. - «Почему нельзя просто ответить на чертов вопрос? Я же вежливо спросил». - Пожалуйста, - сказал Хеннеси, поворачивая голову.- Я должен знать, ты это слышишь или... Дантек протянул руки и повернул его голову обратно. «Он не слышит», - подумал Хеннеси. - «Если бы слышал, то тоже заинтересовался бы этим. Значит, это что-то здесь, рядом с панелью управления, или...»
Но «или» было невозможно объяснить. Хеннеси наклонился к панели управления, прижимаясь к ней правым ухом, то здесь, то там. Он ждал, что Дантек спросит его, что тот делает, но этого не последовало. Может быть он просто не смотрел на Хеннеси, или ему было безразлично. Так или иначе, ничего не переменилось: звук не изменился, и не стал громче - он просто был. «Значит», - вздрогнул Хеннеси. - «звук у меня в голове». Лишь подумав об этом, он услышал, как звук размножился и приобрел очертания шепчущих голосов. Разобрать, что они говорили было трудно, но Хеннеси боялся, что он знает ответ. Он старался не обращать на них внимание, старался не слушать. - Две тысячи метров, - услышал он голос Дантека. «Да», - продолжать думать Хеннеси. - «думай об этом, думай о работе. К черту голоса, просто делай свою работу. Соберись. Не хватало еще...» - Ты меня слышал, Хеннеси? - спросил Дантек. - Слышал, - отозвался он, встряхнув головой. - Две тысячи метров. Я доложу Таннеру. Он включил экран и вызвал удильщика. Изображение на экране стало нечетким. - Две тысячи метров, - сказал Хеннеси. После задержки в несколько секунд Таннер ответил: - Пов..., - начал он. Слово будто зависло, изображение исказилось и снова заняло весь экран. - …торите. - Две тысячи метров, - на этот раз медленно проговорил Хеннеси. - Принято, - после небольшой задержки ответил Таннер. - Продолжайте.
«Еще каких нибудь тысяча метров», - думал Хеннеси. - «А может и меньше. Мы уже больше, чем на полпути. Как только опустимся, я займусь бурением. Будет на чем сфокусироваться, чем себя занять. Все будет в порядке. Главное, продержаться. Затем пробуримся до объекта, и как можно быстрее. Сделаем все, как просил Таннер: возьмем пробу и тотчас наверх. А потом, если оно того стоит, этим займутся другие. Я вернусь в свой сектор, да, обратно в Северную Америку, верну свою прежнюю жизнь, и забуду все это ко всем чертям. Если Дреджеркорп захочет собрать целую экспедицию и извлечь объект - это уже их проблемы: а я буду уже далеко, очень далеко». Думая так, Хеннеси стало легче и все происходящее показалось не таким уж безнадежным делом. «Может быть дышать коротко, но часто», - продолжал размышлять Хеннеси. - «и станет лучше. Тогда кислород не будет так быстро расходоваться». Он по-прежнему потел: пот стекал по нему, но Хеннеси больше не смеялся - он боялся. Он боялся того, что произошло, и боялся Дантека. «Соберись», - уговаривал он себя. Или какая-то часть его думала так, а другая кричала, что есть силы. Другая - пыталась заставить молчать крикуна, запереть его под палубу и заколотить пол намертво. Но была и другая часть его, которая говорила, шептала, заполняя все пространство, и он не был уверен, что это его шепот. «Хеннеси», - шептали голоса. «Хеннеси», - словно кто-то хотел привлечь его внимание. Голоса были частью его, и, вместе с тем, существовали сами по себе.
Волна боли накатила и обожгла его голову. Он застонал, сжал виски большими пальцами, а потом оглянулся посмотреть, не заметил ли Дантек. Но Дантек, как он увидел, тоже сжимал голову. Его бледное лицо покрывали капли пота. Всем своим видом Дантек выражал мучение. Но через мгновение его лицо снова приобрело отрешенный вид. Он посмотрел на Хеннеси и прорычал: - Что уставился? Не говоря ни слова, Хеннеси отвернулся к панели управления, надеясь, что скоро все закончится, но не имея представления, сколько времени прошло на самом деле. Может быть прошла лишь секунда, и им по-прежнему предстоит преодолеть еще девять сотен метров. - Какая глубина? - спросил он, стараясь говорить ровным, безучастным тоном. Хеннеси видел размытое, призрачное отражение лица Дантека в обзорном иллюминаторе: Дантек выглядел невменяемым. - Я скажу, когда придет время, - ответил Дантек. Теперь в его голосе слышалась слабая дрожь, если только Хеннеси не вообразил себе это, выдавая желаемое за действительное. «Может, ему также плохо как и мне?» - подумал Хеннеси. С одной стороны, эта мысль утешала. С другой - он понял, что все может быть куда хуже, чем он мог себе представить. Он продолжал смотреть на иллюминатор, то переключая внимание на мрачную воду, то на призрачное отражение Дантека. «Сколько же еще», - думал он. - «Сколько?» Он тряхнул головой. «Хеннеси», - сказал голос. - «Хеннеси». Голос был ему знаком. Но откуда, где он его слышал? Воспоминания о сне снова ожили в его памяти: это был голос из сна. Но был и другой голос, еще более знакомый. Хеннеси был уверен, что знает говорящего, но не мог вспомнить лица, уловить его черты. Как можно слышать голос, знать, что ты слышал его прежде, и не вспомнить, кому он принадлежит? «Они залезли мне в голову», - думал Хеннеси. - «Как? Как я впустил их? Что со мной? О, боже, боже, помоги мне!» Если он начнет снова кричать, Дантек убьет его, сомневаться не приходится. За иллюминатором что-то сверкнуло. «Нет», - подумал Хеннеси. - «Это всего лишь отражение Дантека. Показалось». Но это было не отражение. Темная толща снаружи начала рассеиваться, становиться светлее, приобретать очертания. Дно океана! Хеннеси замедли ход батисферы, заставив ее ползти не быстрее улитки. - Три тысячи метров, - сказал Дантек. - Мы почти на месте, - ответил Хеннеси. К нему словно вернулись силы, и голос стал ровным и четким. - Мы почти достигли дна. Он наблюдал за его приближением: поверхность казалась бесплодной, словно они опускались на луну, толстый слой грязи, ила, или чего-то схожего с ними, простирался далеко во всех направлениях. Они сели на дно мягко, почти не замутив воду. Камбала, лежавшая на поверхности, зашевелила телом и уплыла прочь, медленно растворяясь за границей прожекторного луча. Несколько раз, в тренировочных погружениях на меньшую глубину, батисфера, сталкиваясь с дном, заваливалась набок, но на этот раз ничего подобного не произошло - сфера села мягко и ровно. - У нас получилось, - сказал Хеннеси. - Теперь будет легче. Дантек молчал, и только смотрел своим непроницаемым взглядом.
Хеннеси связался с Таннером. Странно, но здесь, на этой глубине, сигнал был четче, чем сотнями метров выше, вероятно из-за нового положения судна, но помехи то и дело коробили связь. - У нас получилось, - сказал Хеннеси, как только Таннер появился на экране голографа. - На что это похоже? - спросил Таннер. - Ровная, гладкая поверхность, - ответил Хеннеси. - Пробурить поверхностный слой труда не составит. - На конец света, вот на что это похоже, - пробубнил Дантек из-за спины напарника. Таннер кивнул. - … сказал? - спросил он. - Простите сер, я не понял вопроса, - отозвался Хеннеси. - Не важно, - продолжал Таннер. - Продолжайте по готовности. И удачи.
Хеннеси выпустил распорки батисферы, для большей устойчивости, и для подъема ее кормовой части. Бур уперся в дно. Хеннеси потер руки, взялся за манипуляторы бура и приготовился к работе.
Он почувствовал, как рука легла на его плечо. Обернувшись, Хеннеси увидел Дантека, покинувшего свое кресло. Он стоял покачиваясь, смотря на Хеннеси пустым, замутненным взглядом. - Бурить буду я, - сказал Дантек. - Но, здесь я... Дантек сжал плечо Хеннеси с такой силой, что боль подобно молнии пронзила всю руку насквозь; рука тотчас онемела. - Бурить буду я, - повторил Дантек, твердым как кремень голосом. - Отвали. Хеннеси засуетился, пытаясь отстегнуть ременной замок одной рукой. Наконец, замок лязгнул и Хеннеси вскочил с кресла. Дантек держал его за плечо, пока Хеннеси не перешел к другому креслу и не рухнул в него. Он тяжело вздохнул, освободившись от мертвой хватки Дантека, и начал массировать плечо, чувствуя, как рука снова оживает. Хеннеси бросил на напарника рассеянно-обиженный взгляд. - Ты сам не знаешь, что творишь, - сказал он. - Из-за тебя мы оба погибнем. - Заткнись, - гаркнул Дантек, даже не удосужившись взглянуть в сторону Хеннеси. Он активировал механизм и приступил к бурению. Батисфера вздрогнула. Резкими толчками они начали зарываться в ил.
ЭФ7 вела себя даже лучше, чем ожидалось, медленно но верно вкапываясь в дно. Бур прокладывал дорогу, а пульверизаторы избавлялись от ненужных выбросов. Поначалу, это были главным образом наносы ила - частицы разнородных природных отходов, годами оседавших на дно, и собиравшихся в толстый, однородный слой. С одной стороны, пройти сквозь него не вызывало труда, с другой - бур не находил твердой породы, за которую он мог бы надежно уцепиться, и бурение шло медленно.
Хеннеси смотрел в кормовой иллюминатор, видел уже проделанный сферой путь - узкие своды тоннеля - и думал о том, как бы не возникло сложностей с возвращением назад. Да, пульверизаторы избавлялись от большей части отходов, но некоторые отвалы все же оставались в тоннеле, и могли стать препятствием на пути, ведь возвращаться придется задним ходом. Не придется ли бурить тоннель кольцом, чтобы выйти в уже проделанный лаз носом батисферы. Либо так, либо бурить другой туннель, в обратном направлении. «Пока он держит себя в руках», - подумал Хеннеси, смотря на Дантека. - «все будет в порядке». - Удильщик, прием, - услышал Хеннеси его голос - Удильщик? Но все что услышал Хеннеси в своем наушнике, была тишина. А так как Дантек замолчал, Хеннеси понял, что и он ничего не слышит. «Вот теперь мы действительно одни», - подумал Хеннеси. - «По крайней мене, на какое-то время. Только он и я». «И я», - произнес голос в его голове, и замолк. Хеннеси застонал. ЭФ7 слегка накренилась. Звук бура изменился. Они нащупали что-то более твердое - мергель, решил Хеннеси, который он видел ранее на геологических картах. Кальциевый камень и аргиллит. Он мог бы определить точный состав, будь он на месте пилота. Он проверил показание приборов, заглянув через плечо Дантека: направление бурения было верным - значит пока волноваться не о чем. «Послушай меня», - снова услышал Хеннеси голос в голове. - «Прежде чем делать, послушай меня!» - Я занят, - произнес Хеннеси вслух и тряхнул головой. Он закусил щеку, пока не почувствовал привкус крови, надеясь, что это поможет ему отвлечься и не думать о голосе - сработало. - Что? - спросил Дантек. - А? - Что ты сказал? - А, это..., - замешкался Хеннеси. - Это я себе.
Он сидел неподвижно, слушая звук бура, чувствуя легкое дрожание батисферы, и постепенно ускользая из реальности. «Меня здесь нет», - убеждал он себя. - «Это лишь сон. Всего лишь сон».
Батисфера снова вздрогнула, и Хеннеси очнулся. Звук бура снова переменился. ЭФ7 значительно замедлила ход. Хеннеси повернулся к боковому иллюминатору, стараясь разглядеть стенки тоннеля - темный камень, смесь брекчии и андезита, местами вкрапления спрессованного кварца, сдавленного буром. - Похоже, мы уже близко, - сказал он Дантеку. - Пятнадцать с небольшим метров до острия объекта, - погремел в ответ Дантек. - Потребуется еще какое-то время. Запасись терпением. «Терпи», - уговаривал себя Хеннеси. - «Хотя бы попытайся. Терпи.»
Внезапно бур остановился, рециркулятор кислорода сдох, огни освещения мигнули и погасли; показали приборов съехали на ноль и потухли. Не работало даже аварийное освещение. Хеннеси услышал в наушники обрывки слов Таннера: -... ак слышно? При..., - его голос смолк, и в эфире воцарилась мертвая тишина. Хеннеси слышал, как Дантек нажимает кнопки, пытаясь совладать с управлением - ничего. - Что произошло? - спросил Хеннеси, почти крича. - Не знаю, - отозвался Дантек. - Не работает, падла. Хеннеси нащупал боковой иллюминатор, и не отдавая себе отчета в собственных действиях, стал скрестись и стучать по нему. - Хватит, - рявкнул Дантек. - Что бы ты там не делал, прекрати!
Тьма давила на него, стала почти осязаемой. Хеннеси чувствовал, как она сжимает свои когти вокруг его горла. Воздух начал нагреваться и стал почти обжигающим. Это было уже слишком. Казалось, что хуже быть не может. Но это было не так: неожиданно, с внешней стороны иллюминатора он увидел лицо. Хеннеси решил, что это его собственное отражение. Но как можно увидеть собственное отражение в кромешной тьме?! Может это какая-то глубоководная тварь, что-то люминесцентное? Но нет - это была не рыба и не его собственное отражение, это было лицо - человеческое лицо. Оно светилось мерным светом, словно затухая и снова загораясь. И это было не просто лицо - это был человек, которого он знал: одутловатый с курчавыми волоса, покачивающимися в воде, с слегка приоткрытым ртом и кривыми зубами. У лица были те же глаза, что и у Хеннеси - глаза их отца - это был его брат, Шейн!
Шейн умер много лет назад, еще в колледже. Нелепый случай на дороге: он ехал по шоссе и врезался в грузовик - верхняя часть машины смялась, как консервная банка. Хеннеси знал, что брат мертв - он видел его тело. Более того, когда похоронщик отвернулся, Хеннеси откинул волосы Шейна, повернув его голову, и увидел обескровленную, глубокую рану на шее. Нет, это не возможно. И тем не менее, Шейн был здесь, за стеклом иллюминатора.
«Здравствуй, Джим», - произнес Шейн. Его голос, спокойный и умиротворенный звучал в голове Хеннеси. - Здравствуй, Шейн. - ответил он. - Что ты там делаешь? - Заткнись! - приказал Дантек. - Просто заткнись! «Я рад тебя видеть, Джим», - сказал Шейн. Хеннеси прислонился к стеклу. - Я не должен говорить, - прошептал он. - Если я не замолчу, Дантек взбесится. Шейн улыбнулся и кивнул, а затем провел рукой по губам, как они делали еще в детстве, словно закрывая рот на молнию. - Скажу тебе честно, - шептал Хеннеси. Он не видел своего отражения, но надеялся что Шейн увидит выражение его лица, его беспокойство и поймет его чувства. - Я думал, что ты умер. «Не сомневаюсь, Джим», - ответил Шейн. - «Именно в этом они и хотели тебя убедить». Хеннеси кивнул. - Эти подонки. - прошептал он. Шейн кивнул в ответ. «Они не такие уж и плохие», - сказал он. - «Просто они не понимали. Но ведь ты понимаешь, правда, Джим?» - Да, понимаю. О, боже, Шейн, я так рад тебя видеть. Но я должен спросить. «Спрашивай. Я отвечу на любой твой вопрос». - Что ты там делаешь? «Ну», - сказал Шейн, стеснительно опуская глаза. - «если честно, Джим, то я надеялся, что ты пригласишь меня войти». Хеннеси огляделся в темноте, пытаясь восстановить в памяти, как выглядит кабина батисферы. - Шейн, здесь очень тесно. Боюсь, тебе не хватит места. «Поверь, места предостаточно. Больше, чем ты думаешь», - тем же спокойным, пьянящим голос сказал Шейн. - «Разреши мне войти, и ты сам увидишь». - Но что подумает Дантек? - спросил Хеннеси - Прекрати бубнить! - заорал Дантек. - Заткнись же ты наконец! Шейн мягко улыбнулся. «Не он здесь главный, Джим. Я знаю все. Главный здесь ты. Дантек всего лишь пустоголовый здоровяк. Кто-то должен указать ему на его место. Я буду тише воды. Он даже не заметит меня, я обещаю». - Ты прав, Шейн, - прошептал Хеннеси. - Он всего лишь пустоголовый здоровяк. Хеннеси помедлил, продолжая прижиматься к стеклу иллюминатора, а после добавил: - В самом деле. Заходи, Шейн. Заходи. В тот же миг, дрогнули огни ламп и освещение заработало, сперва тускло, а затем на полную мощность. Приборная панель ожила. Хеннеси снова услышал обрывки слов Таннера в своем наушнике, увидел на долю секунды его изображение на голографе, и связь снова прервалась. Рециркулятор кислорода заработал; загудел бур. Дантек издал радостный вопль. - Мы в порядке, - сказал он, бросая беглый взгляд через плечо: его лицо было мокрым от пота. - Все будет в порядке. Но Хеннеси и так знал, что теперь все будет в порядке. Его брат, добрый старина Шейн, теперь с ним, сидит подле него на соседнем кресле, которого Хеннеси раньше не видел. Должно быть Шейн принес его с собой. Он улыбался, держа руку Хеннеси в своей. Теперь, когда Шейн здесь, у них все получится.
Хеннеси аккуратно освободил руку из руки брата и посмотрел на свой хронометр. Шесть тридцать восемь. По застывшим цифрам Хеннеси понял - хронометр остановился. Почему? Он показал его Шейну - брат кивнул в ответ.
«Не стоит об этом беспокоиться, брат», - сказал Шейн. - «Это не важно». Шейн, конечно же, был прав - это не важно. Но Хеннеси хотел знать, сколько прошло времени. - Сколько время? - спросил он Дантека. - Не лезь, - сказал Дантек. - Мы уже близко. Хеннеси повременил, и снова задал тот же вопрос. Не скрывая раздражения, Дантек взглянул на свое запястье, а затем поднес хронометр к уху. - Вроде сдох, - сказал он. - Мой тоже, - ответил Хеннеси. Дантек обернулся и посмотрел на него. Похоже, что Шейна он не заметил, хотя он был прямо здесь, рядом с Хеннеси. «Люди видят только то, что хотят видеть», - подумал Хеннеси. - Почему они встали? Тебя это не удивляет? - спросил Дантек. Хеннеси пожал плечами. - Не стоит об этом беспокоится, - сказал он. - Это не важно. Дантек сузил глаза. - Интересно, мать твою, - сказал он. - Что это ты вдруг притих? Хеннеси посмотрел в сторону Шейна, и в ту же секунду, осознав свою оплошность, перевел взгляд обратно на Дантека. Дантек посмотрел в том же направлении, прямо сквозь Шейна, и снова на Хеннеси. - Не знаю даже, - ответил Хеннеси. - Мне просто стало лучше. Не знаю почему. Дантек демонстративно закатил глаза и отвернулся. «Между нами, Джим», - сказал Шейн. - «вам действительно нужно это делать?» - Я не знаю, - ответил Хеннеси. - Думаешь, не нужно? «Есть вещи, которые лучше не трогать». Хеннеси кивнул. Вероятно Шейн был прав, но если он скажет Дантеку, тот едва ли послушает. И что он сможет сделать? Как остановит его? Спустя несколько минут - а может дольше, определить было сложно - Дантек снизил обороты бура. Он мал помалу подавал вперед, пока они не наткнулись на что-то, от чего бур издал скрежещущий звук. Дантек перевел его на реверс, сдал батисферу назад, а затем снова подал вперед, но уже под другим углом, расширяя тоннель. Хеннеси ждал, время от времени переводя взгляд на брата и улыбаясь.
«Ты уверен, что это хорошая идея», - снова спросил Шейн. Хеннеси пожал плечами.
Дантек снова подал назад, и снова вперед, и так несколько раз.
«Я думаю, что это ошибка», - сказал Шейн.
Хеннеси увидел странный силуэт, с одной стороны наполовину закрытый скалой. Трудно было разобрать, что это, особенно сквозь частицы распыленной скалы и ила, кружащихся перед иллюминатором. Дантек сдал назад и выключил бур.
- Что там? - спросил Хеннеси. - Откуда мне знать? - ответил Дантек. - Ничего подобного я прежде не видел. «Это черный Обелиск», - сказал Шейн. «Черный Обелиск», - мысленно повторил Хеннеси.
Когда муть осела, Хеннеси смог разглядеть объект более четко: монолит, сделанный из материала похожего на обсидиан. Его форма, спиралевидная, у основания широкая, сужалась у верхушки. Поверхность Обелиска была иссечена горизонтальными линиями, и испещрена тысячами иероглифов - символами, которые он никогда прежде не встречал. Хеннеси показалось, что символы мерцают, впрочем, это мог быть обман зрения, при преломлении света в толще воды. Видимая часть Обелиска, как определил Хеннеси, составляла не менее трех метров в высоту.
- Боже, - произнес Дантек, в его голосе появились не присущие ему нотки страха и благоговения. - Как это сюда попало? Кто или что оставил это здесь?
«Вам лучше этого не знать», - сказал Шейн.
Хеннеси вспомнил схематическое изображение Обелиска, которое показывал им Таннер. Он вывел его на свой голограф: верхушка состояла из двух заостренных, отделенных друг от друга наверший, напоминавших рога. Рассчитав размер, Хеннеси понял, что объект уходит куда больше вглубь, чем можно было себе представить - должно быть, еще метров на двадцать и даже более.
- Он большой? - спросил Хеннеси. Дантек замешкался, что-то ответил, но Хеннеси обращался не к нему. «Большой», - ответил Шейн. Он взял руку Хеннеси и прислонил ладонь к иллюминатору. Теперь они вместе смотрели на Обелиск. «Не ввязывайся в это», - сказал Шейн. - «Ты в большой опасности». - Я подойду ближе, - сказал Дантек. - Уверен, что это не безопасно? - спросил Хеннеси, продолжая смотреть на объект. - Может нам не стоит его трогать? Краем глаза Хеннеси увидел, как Шейн кивнул, одобряя его слова.
- Попробуй связаться с Таннером, - сказал Дантек. - Узнаем, какие у него планы. Хеннеси попытался, но в ответ получил лишь неразборчивые обрывки слов Таннера. - Не знаю, - сказал Хеннеси. - Творится какая-то чертовщина. Давай не будем ничего трогать. - Мы проделали весь этот путь, - сказал Дантек. - мы провели в этом гробу несколько часов. И раз уж мы здесь, то нужно все тщательно осмотреть. Хеннеси помедлил, не отрывая взгляда от Обелиска, и наконец кивнул. - Думаю не случится ничего плохого, если мы подойдем чуть ближе, - сказал он. - Только осторожно. Он посмотрел на брата: Шейн покачал головой. «Думаешь?» - спросил Шейн.
Дантек подал вперед и выключил двигатель, пустив батисферу в дрейф. Они подошли в плотную - ЭФ7 мягко коснулась Обелиска.
- Восхитительно, - прошептал Дантек. «Нет, не восхитительно», - сказал Шейн. Его лицо переменилось, вытянулось, растягивая рот. - «Это ужасно. Дантек уже в их власти, брат. Боюсь, нам придется избавиться от него».
«Пока не плохо», - думал Дантек. - «И даже лучше, чем не плохо». Теперь он знал: у него все получится. Даже несмотря на головную боль, не унимавшуюся с того самого момента, как он занял свое место в проклятой подлодке. Но, положа руку на сердце, он мог бы признать, что это началось за долго до погружения. Уже несколько недель головная боль изводила его. Таблетки не помогали. Что бы он ни делал, боль давала о себе знать. Ни то чтобы она была невыносимой - скорее докучливо нудной, не позволяющей погрузиться в глубокий сон, и замутняющей сознание. Он не был таким взвинченным уже давно, должно быть с тех самых пор, как прошел через лунное месиво. Раньше он и не задумывался над тем, как пребывание в батисфере схоже с заточением в спасательной капсуле. На него волнами набегали воспоминание о той жуткой войне - которая официально таковой не считалась - где никто не стал бы тебя оплакивать, и где, стараясь выжить любой ценой, приходилось вонзать нож в спину собрата по оружию, только для того, чтобы завладеть остатками его кислорода. Стольких же ему пришлось убить? Такое не проходит бесследно. Дантек изменился - очерствел. Было время, когда он считал, что школа выживания, через которую он прошел, возвысила его на другими, лишила его страха и эмоциональной слабости. Но теперь он понял, что чувства, не дававшие о себе знать уже много лет, не исчезли, а лишь дремали, ожидая случая возродиться снова; они пробивались наружу, пронизывая его невыносимой болью, словно оголенный нерв.
А этот выродок - Хеннеси. Кто смог бы его терпеть? Ведь он заносчивый, головозадый моллюск. Сперва вел себя как ребенок, не в силах cдержать своего восторга перед ЭФ7, словно получил долгожданную игрушку. А после, решил изображать из себя Джекилла и Хайда, то паникуя, как истеричная баба, то притихая, будто душевно больной. Что может быть хуже в подобном замкнутом пространстве? На Луне Дантек убил бы и за меньшее. Он конечно думал об этом. Но Таннер приказал не убивать. Все эти годы Таннер относился к нему хорошо. Впрочем, знай он правду о том, что именно произошло на Луне, отношение Таннера к Дантеку скорее всего изменилось бы.
Таннер и не подозревал, что там, на Луне, Дантек заботился ни столько о спасении раненного командира, сколько о его кислороде. Дантек уже был готов это сделать, и лишь искал подходящее место, где никто их не увидит, но вместо этого наткнулся на работающий передатчик, зажатый в оторванной, оледеневшей руке какого-то техника. И вместо того чтобы убить Таннера, он вызвал спасательный катер. Тогда Таннер потерял сознание, а вспоминая об этом в последствии не находил в том ничего удивительного. Но причиной тому была нехватка кислорода, подачу которого снизил до минимума Дантек, на тот случай, если катер все же задержится, а собственного кислорода не хватит.
Но преданность и чувство вины перед Таннером не были единственными причинами, по которым Дантек не убил Хеннеси. Ему просто не хотелось убивать его здесь, в этом замкнутом пространстве, где не удастся избавиться от тела. Дантек не хотел сидеть за пультом управления, зная, что позади него лежит труп, сверлящий его своими мертвыми, остекленевшими глазами. А кроме того, за последние шесть-семь часов, он сам стал побаиваться Хеннеси, то паниковавшего, то перешептывающегося с самим собой, обращаясь к пустоте подле себя. Он точно сошел с ума, и Дантек не хотел провоцировать его на агрессию. По своему опыту он знал: умалишенный человек становится не предсказуемым и способен на действия, которых ты от него не ожидаешь, и на силу, которой прежде не было и в помине.
Дантек лишь хотел выбраться из этой истории живым. Полпути уже пройдено. И вот теперь они здесь, рядом с монолитом, который внушал чувство благоговейного страха. Ведь если верить геологическим данным, эта штуковина простояла здесь более пятидесяти миллионов лет. А значит, была создана еще до появления человека. Но то, что монолит был создан разумным существом сомнений вызывать не могло. И это было невероятно.
Хеннеси не сводил глаз с Обелиска, созерцая его величественность, и погружаясь в состояние ступора, словно кто-то отключил его мозг.
Дантек подготовил пробоотборник. Затем проверил молекулярные резаки, которые должны были вгрызться в камень. С осторожностью сапера он приблизил манипулятор к монолиту и начал резать.
В тот же миг голову словно обожгло болью, сдавило виски, и Дантек решил, что вот-вот лишится сознания. Глаза будто залило кровью, затем все вокруг помутнело и обратилось в белую пустоту. Дантек схватился за панель управления, стараясь восстановить сбившееся дыхание. Позади него вопил Хеннеси.
Боль медленно отступала. Зрение возвращалось. За спиной мычал Хеннеси, видимо испытывавший те же чувства. Пробоотборник продолжал резать - очень медленно, но все же резать. Все что им нужно, это крошечный образец, и можно разворачивать ЭФ7 и выбираться от сюда ко всем чертям.
Еще минуту назад Хеннеси сидел и умиротворенно смотрел на брата, а еще через мгновение все изменилось: жуткий шум в голове и чувство, будто она вот-вот взорвется. Брат затрясся всем телом, голова повисла на одну сторону, а на шее вскрылась рана, как та, что видел Хеннеси после его смерти. Он трясся все сильнее и сильнее, его тело вздулось и лопнуло, окрашивая стены батисферы кровью. Хеннеси закричал, но дыхание перехватило и он не мог сделать ни единого вздоха. В глазах все закружилось, потемнело и, наконец, погрузилось в полную темноту.
Когда чувства вернулись к нему, Шейн снова был рядом, точно такой, каким и был до того как лопнул - то же странное, застывшее выражения лица. Но теперь, он находился в другой части батисферы, рядом с Дантеком, спиной к нему, и смотрел на Хеннеси. Впрочем, не совсем рядом с Дантеком, скорее частично на нем. Хеннеси приподнялся, чтобы разглядеть его получше: Шейн словно сливался одним боком с Дантеком, пронзая кресло ногами.
- Ты в порядке? - спросил Хеннеси. - Да, - ответил Дантек. - Разве что голова. А ты?
«Ему не следует этого делать», - сказал Шейн. Он беззвучно открывал рот, словно рыба, которую вынули из воды. - «Это не безопасно. Даже смотреть на это уже большая опасность. Вам нужно отступить. Джим, я был о тебе лучшего мнения. А теперь...»
- Что теперь? - спросил Хеннеси.
- Как что?! - отозвался Дантек. - Я беру образец, конечно же. Что еще по-твоему я могу делать?
«Это трудно объяснить», - продолжал Шейн. - «Это трудно понять. Вы должны оставить его в покое, не прикасаться к нему. Пусть он остается там, где и был уже миллионы лет. Он погребен здесь не для того, чтобы его нашли».
- Как это? - спросил Хеннеси.
- Как? - спросил Дантек не оборачиваясь. - Это молекулярный резак с титановым цилиндром на хвостовике. Резак делает круглое отверстие и медленно продвигается внутрь. Когда цилиндр оказывается на достаточной глубине, резак начинает вращаться и обрезает дальний конец образца. Я думал, ты знаешь это лучше меня. Расслабься, уже не долго, мы почти закончили.
«Тебе лучше не знать», - ответил Шейн. - «Вы не должны вторгаться в него. Не должны слушать. Просто оставьте его в покое. Вы не должны допустить Схождения, Джим».
- Схождение?
- Что? - спросил Дантек, повернувшись к Хеннеси в вполоборота. - А, ну да. Можно сказать, что лучи резака сходятся. Почему ты спрашиваешь?
«Даже не говори о Схождении», - сказал Шейн. - «Если это начнется, то обратного пути уже не будет». Шейн поежился в кресле, словно возмущенный движениями Дантека.
- Пожалуйста, двигайся осторожней, - бросил Хеннеси Дантеку. - Ты ведь не хочешь разорвать Шейна на части.
«Твою мать», - подумал Дантек. Он повернулся всем телом к Хеннеси и посмотрел ему в лицо. В ту же секунду Хеннеси завопил: - Шейн! Шейн! Кровь! Кровь! Он везде! Он в тебе! - Хеннеси вскочил, издавая звук, словно ему не хватало воздуха, и с жутким выражением лица начал колотить Дантека в грудь. - Мы должны вытащить его! Ты что не видишь? Не видишь кровь?
Дантек со всего маху дал ему пощечину и сбил с ног. - Успокойся, - Дантека трясло. - Я сказал успокойся. - Тебе легко говорить, - забубнил Хеннеси. - Это ведь не твоего брата разорвало на части. - Хеннеси, - сказал Дантек. - Какой брат? Здесь только мы с тобой. Но Хеннеси тряс головой. - Я видел его, - продолжал он, все более и более истерично. - Я видел. Он был здесь. Клянусь! Прямо здесь, вон там, где ты сидишь. - Но это же я, - сказал Дантек, начиная бояться не на шутку. - Как он мог сидеть здесь? Здесь только я. - Он был, - захлебывался Хеннеси. - был наполовину в тебе. Ты разорвал его, и он взорвался. «Твою мать», - снова подумал Дантек. - Соберись, Хеннеси, - сказал он, стараясь держать голос на одном уровне. - Тебе просто показалось. - Мы должны остановиться, - не унимался Хеннеси. - Шейн сказал мне, чтобы мы не трогали это. Мы должны похоронить его и убираться ко всем чертям. Останови бурение! - закричал Хеннеси. - Останови! - Ладно, - выдавил из себя Дантек. - Я остановлю. Смотри. Видишь, я останавливаю. Он потянулся к панели управления, а затем замешкался. Пробоотборник почти достиг нужной глубины. Еще несколько секунд и образец будет у них, и тогда они уж точно могу убираться отсюда ко всем чертям. - Останови, - завопил Хеннеси. - Останови! - Останавливаю, - соврал Дантек. - Не ори, ты меня сбиваешь. Все. Уже почти все, я клянусь. И действительно, в тот самый момент молекулярные резаки закончили работу, и цилиндр пробоотборника с образцом внутри начал выходить из монолита. - Вот, видишь? - сказал Дантек. - Все в порядке. Улыбаясь он повернулся к Хеннеси, и тот час получил удар металлическим прутом в целюсь. Кость хрустнула. Дантек поднял руку к лицу, чтобы защититься, и почувствовал в ней боль от очередного удара. Он наклонился, и выпал из командного кресла. Дантек увидел, как следующий удар миновал его, и металлический прут разнес подлокотник кресла. Он заметил, что у кислородного рециркулятора не хватает одной распорки. Но как Хеннеси смог так быстро ее снять? Дантек ударил его ногой. Хеннеси подался назад и ударился о переборку. Дантек попытался встать, опираясь на руку, но она его не слушалась. Кровь изо рта заливала грудь. Он с трудом поднялся на ноги. Но и Хеннеси уже собрался с силами и снова ринулся на него замахиваясь прутом. Дантек закрылся сломанной рукой, и получил новый удар. Боль пронизала все тело. В глазах потемнело. Он поскользнулся на своей крови и снова упал. Хеннеси замахнулся и ударил его по голове.
Дантек лежал, чувствуя как силы покидают его, чувствуя, как вокруг собираются люди. «Невозможно», - даже находясь между жизнью и смертью думал он. - «Это невозможно». Он знал, что здесь только он и Хеннеси. Но даже будь это возможным, людей было слишком много, чтобы они могли поместиться в батисфере. Он начал узнавать лица: с этими людьми он был на Луне. Все они давно умерли. Более того, все они были убиты им, чтобы он мог выжить, отняв у них кислород. Один за одним, они приближались к нему (Хеннеси продолжал наносить удары по его телу), склонялись над ним, подносили губы ко рту и по глотку высасывали воздух. Когда последний из них сделал вздох, Дантек умер.
Хеннеси выронил прут, и упал на стул, переводя дыхание. Он стер рукавом кровь со своего лица и закрыл глаза.
Постепенно дыхание вернулось в норму, и только тогда он начал осознавать, что сделал. Хеннеси открыл глаза и увидев месиво на полу с трудом сдержал позыв к рвоте. То что когда-то было Дантеком, теперь едва походило на человека: изогнутые и неестественно вывернутые конечности, голова приплюснута и раскроена вдоль черепа. Это было даже ужасней, чем лицезреть, как взорвался его брат. Хеннеси отвернулся. Неужели это сделал он? Но как? Дантек профессиональный боец, куда сильнее, чем он - когда Дантек схватил его за плечо, Хеннеси был буквально парализован болью. Нет, он не мог этого сделать. Но если не он, тогда кто? И где был его брат? И был ли он? Может быть это всего лишь игра его воображения? - Шейн? - спросил Хеннеси. Узел связи неожиданно ожил, передавая обрывки слов Таннера, если конечно это не был кто-то другой, выдающий себя за него: - ...ак слышите? Пож... ветьте. Хеннес... Хеннеси подошел к экрану, забрызганному кровью. - Таннер? - спросил он. - Я потерял Шейна. - ...не... - послышался голос Таннера. На голографе появилось его рассерженное лицо. Через минуту выражение его лица сменилось на испуг и застыло в неподвижности. Хеннеси отвернулся от голографа, и прямо за собой увидел брата. - Шейн, - сказал Хеннеси. - Так ты в порядке? «Конечно, Джим», - ответил он. - Ты ведь не думал, что такая мелочь может навредить мне? «Это какой-то трюк», - подумал Хеннеси. Брат облокотился о панель управления и пристально посмотрел на Хеннеси. «Нам нужно серьезно поговорит, Джим», - сказал он. - О чем, Шейн? - спросил Хеннеси. - Говори. Ты же знаешь, со мной ты можешь говорить обо всем. Шейн посмотрел в глаза брата. Его лицо выражало задумчивость. Это мину Хеннеси помнил еще с детства. «Ты правильно поступил, брат. Ты остановил его», - сказал Шейн. - «Но опасность еще не миновала. Ты слишком близко... слишком близко, чтобы услышать их. Шептуны - они могут забрать тебя. Ты не должен слушать их, Джим. Освободись, не думай о них, будь собой. Иначе, ты просто исчезнешь. Скажи это остальным». - Но... я не... - стал заикаться Хеннеси, подбирая правильные слова. - Если честно, Шейн, то я не совсем понимаю, о чем ты говоришь. «Скажи другим», - продолжал Шейн. - «Обелиск - это прошлое, а прошлое лучше не ворошить, если мы хотим остаться теми, кто мы есть. Вы уже пробудили его. Он уже зовет всех вас. Но не слушай, не подчиняйся. Скажи им...» - Кому я должен сказать? - спросил Хеннеси. «Всем», - ответил Шейн. - «Скажи каждому». - Но, почему ты сам не можешь сказать им, Шейн? - спросил Хеннеси. - Ты знаешь об этом намного больше меня. Шейн лишь покачал головой. «Это уже началось», - сказал он. Шейн протянул руку и коснулся большим пальцем лба Хеннеси. Его прикосновение показалось холодным, как лед. Хеннесси не отводил взгляда от брата: Шейн стал полупрозрачным, а еще через мгновение и вовсе исчез.
Хеннеси почувствовал себя потерянным и одиноким. Он направился к смотровому иллюминатору и споткнулся о тело. «Кто должен убрать это», - подумал он. Весь пол батисферы был залит кровью. Хеннеси надеялся, что Шейн может быть там, снаружи, как и в первый раз, когда он его увидел. Но все что он смог разглядеть, это темная вода, разрезаемая лучами света, и край Обелиска. Теперь Хеннеси не сомневался: символы на Обелиске действительно мерцали едва заметным пульсом.
Он смотрел на монолит не отводя глаз. Казалось, что Обелиск хочет что-то сказать. Хеннеси пытался припомнить, что говорил Шейн: оставить его в покое; не нужно пытаться понять. Но тогда почему он испытывает такое чувство, словно он хочет его понять, хочет постигнуть его тайну? Возможно ли, что Шейн ошибся?
Хеннеси все смотрел и смотрел, не в силах оторваться. Ему показалось, что он слышит голос, возможно даже голос Шейна. Но голос начал стихать и исчез совсем. Внезапно, мерцание Обелиска усилилось, и Хеннеси показалось, что все поглотил яркий, ослепляющий свет. В голове прояснилось и он увидел послание. Хеннеси огляделся. Он чувствовал, что должен записать все то, что хочет сказать Обелиск. Он мог бы набрать текст на компьютере, но этого было не достаточно - если произойдет сбой в энергоснабжении, то все будет утеряно. Нужно записать от руки. Но Хеннеси не нашел ни ручки, ни карандаша, ни бумаги. Да и откуда было взяться бумаге - последний раз он пользовался ей, когда был еще ребенком. Остается только компьютер.
Возвращаясь к панели управления Хеннеси снова споткнулся, и почти упал, коснувшись залитого кровью пола коленом и рукой. Он посмотрел на руку: кровь капала с пальцев. Хеннеси встал, опираясь рукой о ногу, и тогда, увидев кровавый отпечаток на бедре, понял, что ему нужно сделать.
Он окунул пальцы в кровь Дантека и подошел к стене, ожидая нового озарения. И оно произошло: он увидел символы, увидел их прямо в свое сознании, яркие и четкие. Хеннеси с неистовством принялся бегло записывать их на стене, останавливаясь лишь за тем, чтобы снова окунуть пальцы в кровь. Первой шла буквы «N», но повернутая задом на перед, с точной на правом нижнем кончике, затем «L», перевернутая вверх с изогнутой горизонтальной линией. За ними что-то напоминающее нос корабля, двигающегося слева на право, с единственным видимым иллюминатором, а после круг в круге. Что было дальше, Хеннеси не успевал разобрать, записывая символы все неистовей и быстрее, стараясь не упустить ни одного знака, появляющегося в его голове. Он не пытался осознать, понять их, он лишь позволял пальцам следовать за командами своего сознания.
Дойдя до панели управления Хеннеси не остановился, а продолжал писать прямо на ней. Он писал на всем, что попадалось под руку. Очень скоро, почти не осталось свободного места. Хеннеси продолжил писать, но уже более мелко, чтобы сэкономить место. Когда на стенах уже не осталось ни одного свободного сантиметра, он начал писать под панелью управления и по ее бокам. Послание все не заканчивалось, в отличии от крови. Хеннеси наступил на то, что осталось от тела Дантека, пытаясь выдавить еще хоть сколько-нибудь крови. Но и этого оказалось недостаточно. Тогда он размозжил ногой одну из рук Дантека, и кровь полилась. Спустя какое-то время, тело Дантека было изодрано в клочья, и теперь уже вовсе не походило на человека.
Узел связи захрипел: - Прием... тьте ЭФ7. … то удильщ, - зазвучали обрывки слов Таннера. - Не сейчас, - раздраженно бросил в ответ Хеннеси. - ...рием, как слышите? - снова прорвался Таннер. - Я сказал не сейчас! - закричал Хеннеси. Потолок был исписан, стены испещрены, все что оставалось - пол. Хеннеси сгреб останки тела Дантека, и сложил их в командное кресло. Он попытался пристегнуть их ремнями, но понял, что это бесполезно. «Все нормально», - успокаивал он себя. - «Подлодка неподвижна. Никуда он не денется».
Кровь практически закончилась, а та что оставалась на полу начала запекаться. Хеннеси стал водить пальцами прямо по ней, оставляя нечеткие очертания символом. Уже скоро и на полу не было свободного место.
Ему хотелось, чтобы сейчас рядом был Шейн, чтобы он сказал, что делать дальше. И следовало ли это делать? Неужели он предал брата? Хеннеси стоял на коленях, осматриваясь вокруг.
Становилось жарко. Отчего вдруг? Он встал с колен, снял рубашку и бросил ее на другое кресло. Это немного помогло. Но жар не унимался. Хеннеси снял ботинки и бросил поверх рубашки, затем брюки и нижнее белье. Обнаженный, он смотрел на свое тело.
«Бледный», - думал он. - «белый, как простыня. Нет, не простыня», - встрепенулся он. - «Бумага!» В то же мгновение он понял, на чем он продолжит писать.
Но писать было не чем: в Дантеке не осталось ни капли крови; а ведь нужно лишь записать окончание - всего несколько строк.
Хеннеси огляделся: «Где-то ведь можно найти кровь. Не могли же нас отправили сюда без запасов? А если понадобится переливание? Как можно начинать погружение без нескольких пакетов крови?»
Он блуждал глазами по кабине, пытаясь найти потайное место, пока не остановил взгляд на собственной руке: вздутая вена напряженно пульсировала. - А, - произнес Хеннеси, расплываясь в улыбке. - Так вот где ты прячешься. Нашел.
Пустить кровь оказалось не таким простым делом, но в конце концов Хеннеси справился, разодрав руку острым концов того же прутка, которым он проучил Дантека. Поначалу, кровь выходила из раны легко. Хеннеси собирал ее пальцем с руки и наносил символы на тело. Но уже скоро, рана подсохла и кровь начала загустевать. Ему пришлось снова вскрыть рану. И еще раз и еще. Когда Хеннеси закончил, он сам стал подобием Обелиска - покрытый удивительными, бесчисленными символами - его кожа теперь являлась носителем вселенских тайн. Он стоял ровно, вытянув руки по швам, и не шевелился. Теперь он был Обелиском и чувствовал, как энергия монолита струится через все его тело. Хеннеси не знал, сколько прошло времени, и сколько он простоял в безмолвной неподвижности, пока острая боль не пронзила его голову. Он покачнулся и упал, сжимая виски. Когда боль отступила, он снова поднялся на ноги. Хеннеси вспомнил: он должен рассказать остальным; он должен их предупредить.
Он включил голограф и встал перед ним, запустил запись и передачу по всем каналам. Об этом должен узнать каждый - так говорил Шейн. Он должен рассказать всем. Если только сигнал пробьется через толщу скал и ила.
- Внимание, - сказал Хеннеси. - Говорит офицер Джемс Хеннеси, исполняющий обязанности Обелиска. Я должен сообщить вам о том, что рассказал мне мой брат, Шейн.
Боль снова пронзила его голову, словно кто-то дергал за глазной нерв. Хеннеси закрыл лицо руками и склонился над панелью управления. Когда боль ослабла, он выпрямился, и на какой-то миг потерял ориентацию, не понимая, где он находится. Хеннеси огляделся, пытаясь сосредоточиться, и вспомнил, что он находится в эфире!
Он широко улыбнулся на камеру. Так о чем это он? Конечно же: он должен спасти человечество.
- Мы слышим обманчивый шепот, - начал он. - Времени мало. Мы слышим их слова. Но Шейн сказал, чтобы мы не подчинялись. Мы выбрали не верный путь. Мы должны противостоять прошлому, пока еще не поздно. Пока не началось Схождение.
Он снова широко улыбнулся, смотря прямо в камеру. Каждый, кто увидит его, должен понять, что Хеннеси обращается непосредственно к нему. Они должны понять, насколько это важно.
- Я нарисовал карту, - продолжил он, показывая на свое тело. - Не знаю, этого ли хотел Шейн, но я смотрел на Обелиск и понял, что должен это сделать. Мы должны измениться, должны понять. Хеннеси покачал головой, сбившись с мысли. - Или не пытаться понять, - сказал он. Казалось, что внутри него борются две противоборствующие силы. Каждая из них пыталась завладеть им. Хеннеси не мог понять, кого из них он должен слушать. Краем глаза он увидел за стеклом иллюминатора Обелиск. Он повернулся и долго смотрел на размеренное мерцание его символов. Хеннеси перевел взгляд на руки, сперва на левую, потом на правую и поднял их перед собой. - Схождение, - сказал он, указывая на Обелиск. Затем указал на символы, начертанные на его теле. - Мы должны понять, - продолжил он, несмотря на то, что другая его половина требовала остановиться. - Сейчас, это самое главное. Постичь. Выбрать верный путь. Мы должны понять его, а не уничтожать.
Хеннеси отступил от камеры и выключил голограф. Он чувствовал себя уставшим и измученным. Голова раскалывалась. Он должен отдохнуть. Он отдохнет лишь минутку и отправится обратно.
Хеннеси лег на пол. Его бросало то в жар, то в холод. Он медленно сжался в комок, сотрясаемый крупной дрожью.
На мгновение его сознание прояснилось, и он понял, что причиной усталости была нехватка кислорода; он осознал, что нечто извне контролировало его действия, его слова. Но менять что-либо было поздно. «Еще минутку и я встану», - думал Хеннеси. - «Я пробьюсь через это толщу обратно, на поверхность. Все будет в порядке. Я во всем разберусь».
Спустя минуту он потерял сознание и умер.
Часть третья. ПЕТЛЯ ЗАТЯГИВАЕТСЯ
- Сколько их уже нет? - спросил полковник. - Достаточно давно, - ответил Таннер. Его лицо осунулось, голос осел. - Почти сорок восемь часов. Таннер не спал уже более двух суток, пытаясь связаться с ЭФ7. Несколько раз связь налаживалась, сигнал пробивался через толщу воды и скал, и он видел, что и команда батисферы может слышать и видеть его. Но этих обрывков не хватало для получения полноценного отчета. И когда он потерял надежду, внезапно поступил сигнал, транслируемый на всех частотах. Таннер смог перехватить лишь обрывки сигнала. На других частотах удалось принять еще некоторые. Его команда пыталась собрать воедино полученную информацию, чтобы узнать хоть что-то. И теперь, когда Таннер имел общее представление о происходящим - работа над полученными сигналами еще продолжалась - он связался с полковником.
- Возможно ли, что они еще живы? - спросил полковник. - Мы уже знаем, что один из них мертв. - Хеннеси?” - Нет. Дантек, - ответил Таннер. Он потер глаза. Уже несколько дней его изводила головная боль. Он уже не помнил, когда именно она началась. Казалось, что она мучила его всегда. - Неожиданность, - сказал полковник. Таннер кивнул. - Мы еще не знаем, что там произошло, но то что он мертв сомнений не вызывает, - он сбросил голографический файл полковнику. Таннер знал, что в нем: жуткая картина расчлененного тела. На командном кресле лежал торс человека, со сложенными рядом конечностями. Голова была сломана и изуродована. - Это обрывок одного из полученных нами сообщений. Одно из последних. - А почему вы решили, что это Дантек? - спросил полковник. Он был человеком хладнокровным. Рассматривая изображение он выглядел так, словно просматривал свадебный альбом. Таннер прокрутил несколько схожих изображений на своем мониторе. - Видите, здесь и вот здесь? Это волосы. Они запеклись в крови, но это несомненно волосы. - О, да, - ответил полковник, - теперь понятно. - Хеннеси лысый, - добавил Таннер. Полковник откинулся на спинку кресла. - Так что же произошло? - спросил он. Таннер пожал плечами. - Что-то пошло не по плану, - ответил он. - Большего я пока сказать не могу. - А если предположить? Таннер вздохнул. - Возможно Хеннеси потерял рассудок и воспользовался занятостью Дантека. Может быть проблемы с кислородом, и это повлияло на его мозг. А может быть несколько часов в замкнутом пространстве... или же он уже был не вполне здоров, но мы об этом не знали. - Все это кажется вам странным? - спросил полковник. - Разумеется, это кажется мне странным, - ответил Таннер. - Это поведение нельзя назвать нормальным. - Я не о том. Конечно же, все это странно. Но еще более странно то, что все это происходит именно теперь, когда мы так близки к цели, когда так близки к таинственному объекту, скрытому в таинственном месте. - Вы полагаете это саботаж? - Не могу этого утверждать, - сказал полковник. - Но среди всех невозможностей, это наиболее возможный ход событий. Включите воображение, Таннер. Полковник снова подался вперед, к экрану: - Сообщите, как только узнаете что-либо еще, - сказал он и отключил видеосвязь.
Альтман заметил, что ночью произошел скачек сигнала. Показания установленного им датчика превышали все полученные ранее. Кривая сигнала упала почти также быстро, как и поднялась, но и теперь оставалась на более высоком уровне, чем прежде.
Он взглянул на Филда, который казалось был занят своей работой. Не желая рисковать, Альтман повернул голограф так, чтобы Филд не мог видеть изображение. Он прокрутил записи в обратном порядке и нашел отметку скачка, произошедшего где-то в районе шести-семи часов утра. Градиент сигнала был резким, мгновенным, словно кто-то начертил прямую, вертикальную линию.
От Хэммонда новостей не поступало. Альтмана это немного беспокоило. Но, возможно, Хэммонд залег на дно, стараясь соблюдать меры предосторожности, и выйдет на связь, когда посчитает нужным. Тем временем, он, Альтман, не должен терять времени попусту и должен постараться выяснить, что черт возьми происходит.
Он загрузил полученные результаты в зашифрованную базу данных и сверился с данными других коллег. Ими были Шовальцер, Рамирес и Скуд, трое ученых, которых, как и Альтмана, заинтриговало аномальное поведение гравитации и пульсовидный сигнал.
Шовальцер, в чьем распоряжении находилось куда более мощное оборудование, чем датчики Альтмана, получил те же результаты: в 6:38 утра приборы зафиксировали необычно сильный сигнал, которому сопутствовало смещение сейсмо-кривой. Теперь же, сигнал усиливался с неизменной постоянной. Наблюдались незначительные скачки, но общая кривая сигнала продолжала расти.
Рамирес обратил внимание еще на кое-что: просматривая снимки со спутника, пытаясь найти видимые, физические изменения кратера, он увидел контейнеровоз - судно стоявшее неподвижно в пятнадцати милях к юго-востоку от центра кратера.
- Сперва я не придал этому особого значения, - пояснял Рамирес в приложенном к отчету видеофайле. - Но позднее, я просмотрел снимки суточной давности, и обнаружил, что и тогда судно находилось в том же секторе. Затем, я перешел на день вперед - судно по-прежнему было там. Если это на самом деле контейнеровоз, то почему он стоит на одном месте?
Вчера утром, я нанял местного рыбака, именующего себя Капитан Иисус, и на его катере мы отправились к месту швартовки судна. Когда до контейнеровоза оставалось каких-то двести метров, я попросил Иисуса заглушить двигатели, и забросил для видимости удочку.
Капитан сказал, что я едва ли смогу что-то поймать. На мой вопрос «почему», он посмотрел на меня как на идиота, и сказал, что я не нанизал наживку на крючок. Не зная, что на это ответить, я предпочел промолчать. Капитан Иисус похоже что-то заподозрил, потому что какое-то время он смотрел на судно, затем перевел взгляд на меня и сказал, что по его мнению, меня интересует иной улов, нежели рыба, и что это будет стоить мне дороже. В конце концов, мне пришлось пообещать ему двойную плату за возможность оставаться на близком расстоянии от контейнеровоза. На судне отсутствовали какие-либо опознавательные знаки. В остальном, корабль казался обычным контейнеровозом. Разве что нахождение на его борту новехонькой субмарины вызывало некоторые подозрения.
Это все, что я смог почерпнуть из своей водной прогулки. Да и прогулка оказалась недолгой, каких-то пять минут, две из которых я проговорил с Иисусом. По истечении этого времени, с контейнеровоза спустили быстроходную лодку, которая направилась к нам, с четырмя качками на борту, постриженными на военный манер, но без соответствующих опознавательных нашивок. Один из них выкрикнул, чтобы мы проваливали. Я ответил, что рыбачу. На что мне посоветовали рыбачить в каком-нибудь другом месте. Я хотел было вступить в спор, но Капитан Иисус запустил двигатели и мы пустились прочь. Когда позднее я поинтересовался у него, зачем он это сделал, капитан ответил, что по его мнению, это не добрые люди. В связи с чем у меня возникло три вопроса, - подытожил Рамирес, в конце записи. - Во-первых, на кой черт контейнеровозу, если это конечно контейнеровоз, подводная лодка? Во-вторых, почему они никого не подпускают близко? И в-третьих, какого хрена там вообще происходит?
«В самом деле», - подумал Альтман.
Последний отчет Скуда, лаконичного шведа, пришел с опозданием. Это был документ, вместо стандартной видеозаписи. В отчете говорилось:
«Приношу извинения за задержку. Был вынужден дважды перепроверить данные».
Далее следовала серия диаграмм с пояснениями на Шведском. Альтман не имел ни малейшего представления о том, что они могли значить. В конце документа Скуд подписал на английском: «Недостаточно данных для полной уверенности». «Для уверенности в чем?» - мысленно буркнул Альтман. Он хотел прокрутить документ дальше, но это была последняя страница.
Альтман проверил пользователей он-лайн и увидев, что Скуд все еще в сети, написал:
«Скуд, пожалуйста поясни резюме своего отчета». «Под недостаточностью данных я имел в виду недостаточность данных», - говорилось в ответе Скуда. - «Без дополнительных данных нельзя быть уверенным на сто процентов».
Альтман вздохнул. Скуд был отличным ученым, но скудность его словарного запаса вполне соответствовала его фамилии.
«Какие именно данные тебя интересуют?» - написал Альтман. «Сейсмографические», - ответил Скуд. «А что ты хочешь с их помощью доказать?» - спросил Альтман. «То что сейсмическая активность была вызвана искусственными факторами, нежели имела природный характер». «Какими именно факторами?» «Как я указал в отправленном вам документе...» - написал Скуд. Затем курсор замер и долгое время мигал на одном месте. Наконец он ожил и по экрану побежал текст. - «Виноват, я забыл добавить это к отчету. Скорее всего это была некая машина - бур. У меня недостаточно данных, чтобы доказать это, и возможно это всего лишь сейсмическая активность, но вполне вероятно, что кто-то проводил бурильные работы. И не где-то, а именно в центре кратера».
Альтман отключил систему и вышел из помещения на улицу. Набрав номер Скуда, он застал его в некотором замешательства и растерянности, но Скуд быстро собрался с мыслями и начал излагать факты на понятном Альтману языке. Скуд снимал показания с нескольких сейсмографов: некоторые из них размещались на суше, другие - под водой, и несколько штук почти у центра кратера. И только те, что находились в непосредственной близости к центру зафиксировали сейсмоактиность. Скуд пояснил, что обычно подобные показания не являются серьезным поводом для наблюдения, и воспринимаются как естественная сейсмическая подвижка. Но, по его мнению, существовала возможность того, что датчики зафиксировали работу крупного, промышленного бура. Активность имела неестественную постоянность, что было не типичным для природного явления.
- Но ты не уверен, что сейсмозона именно в центре кратера. - Нет, - ответил Скуд. - в этом-то и загвоздка. - А если не из центра, тогда откуда еще мог исходить импульс? - Возможно, в пятидесяти метрах от центра. Я сделал кое-какие подсчеты, но боюсь они не точны. - Но может быть и в центре! - с разочарованием заключил Альтман. - Нет, поймите, - как всегда сдержанно сказал Скуд. - как я уже сказал, источник сейсмоактивности может находиться в пятидесяти метрах от центра кратера. А это не то же самое, что центр.
Альтман попытался спорить, на затем остановился, поблагодарил Скуда и закончил разговор. Он стоял какое-то время неподвижно, смотря на океан, а затем повернулся и взглянул в окно: Филд по-прежнему находился в своей части офиса и теперь разговаривал по телефону, в нем не было никакой перемены - все тот же чопорный и медлительный Филд. Альтман снова повернулся к океану.
Выводы Скуда, его собственные заключения и показания приборов складывались в нечто единое. Как бы он хотел, чтобы Хэммонд вышел на связь, ведь он-то знает о происходящем куда больше других. Возможно он понял или узнал что-то такое, о чем ни Альтман, ни его коллеги еще и не догадывались. А пока, все было в его собственных руках.
Ничто утвердительно не указывало на то, что импульс, контейнеровоз и показания сейсмодатчиков являлись одним целым. Но ведь ничто не указывало и на обратное. Их всех объединяло одно: центр кратера. Там внизу что-то происходит. Возможно, что-то было обнаружено, а может быть это лишь испытание какого-то оружия, или же и в самом деле природный феномен. В одном Альтман не сомневался: что-то происходит, что-то странное, и кто-то очень не хочет, чтобы об этом знал кто-либо еще. Он поклялся найти ответ на эти вопросы. Даже, если придется рисковать жизнью.
- Файл у меня, - сказал Таннер, его глаза покраснели от усталости, а лицо заметно побледнело. Он был на грани срыва. Таблетки анти-сна держали его на ногах, но мозг был готов взорваться от перенапряжения, лишив Таннера сознания. - Посмотрим, - ответил полковник. - Но должен вас предупредить... - начал Таннер. - Мне не нужны предупреждения, - прервал его полковник. - Включайте.
Таннер вывел файл на экран и запустил. Он закрыл глаза, но как только раздался звук - статичное, приглушенное шипение - перед ним возникли изображения, которые он не хотел видеть, и которые, благодаря его воображению и нехватке сна, показались ему еще ужаснее, чем могло бы быть на самом деле. Таннер открыл глаза и посмотрел на экран.
Получить удалось не много: изображение транслировалось через толщу скал, и казалось удивительным, что вообще удалось записать хоть что-то. Но Таннер был бы рад, чтобы полковник оставался в неведении.
В начале появился лишь звук, монотонный звук сопровождаемый «снегом». Затем, обрывочные, смутные изображения, словно снег приобретал некие очертания: человеческое лицо, рука сжатая в кулак, труба, и снова снег. Звук изменился, казалось, что говорит человек с набитым ртом. Затем душераздирающий крик. И снова неразборчивый гул, похожий на сбивчивую речь; пение, сопровождаемое странным ритмом.
Внезапно, картинка стала четкой. На экране появился мужчина. Его лицо, странно подсвеченное, казалось ужасным, покрытым какими-то пятнами. И снова помехи.
- Остановите и отмотатайте назад, - приказал полковник.
Таннер выполнил приказ и остановил запись, поймав в кадр лицо мужчины: его глаза казались пустыми, будто ослепшими, лицо, искаженное жуткой гримасой, покрывали странные знаки, символы, переходящие на шею, грудь и далее.
- Хеннеси? Что он сотворил с собой? - спросил полковник. - Чем он все это написал? - Мы полагаем, что это кровь, - ответил Таннер. - Видите, слева, она капает с его руки, а на запястье порезы. Возможно, это его собственная кровь, а может быть и кровь Дантека. Если обратите внимание на задний план, то увидите такие же надписи на стенах, сделанные, как мы предполагаем, также кровью.
Полковник приподнял бровь. - А что значат эти символы? - Мы не знаем, сэр, - ответил Таннер. - Никто прежде не видел ничего подобного. Полковник молчал. - Продолжить? - прервал молчание Таннер. Полковник махнул рукой. - Да, продолжайте.
И снова неразборчивый шум и очертания. На мгновение показалась рука, словно тряпичная, обмякшая, с неестественно вывернутой кистью - рука без тела - пальцы, напротив, казались наряженными и напоминали гигантского паука готовящегося к нападению. Часть командного кресла, залитого кровью. И снова Хеннеси, что-то бубнящий под нос, разрисованный кровавыми символами.
«Внимание» - сказал он. Изображение снова запестрело белым шумом. Последовали неразборчивые слова. - «...что-то... жны знать».
На несколько секунд изображение снова прояснилось и стало цветным: Хеннеси восторженно улыбался в камеру. И снова помехи с обрывками слов:
«... шепот... подчинялись... не верный путь... поздно... схождение... понять... не уничтожать...»
«Никого смысла», - думал Таннер. - «Но чтобы это ни значило, все это не к добру».
Хеннеси отошел от камеры. На экране показалось командное кресло, с тем, что осталось от Дантека. Видео закончилось.
- Кто еще видел эту запись? - спросил полковник. - Именно эту версию? Трое или четверо техников. Но трансляция шла по многим каналом, и трудно сказать сколько человек могли видеть это. И нельзя быть уверенным, что все видели одно и тоже. - Значит техников убивать не обязательно? - спросил полковник. - Простите? - сказал Таннер. - Это важно, Таннер, - сказал полковник. - Важнее, чем вы можете себе представить. Важнее пары жизней, если хотите. На Земле миллиарды людей. Но все они расходный материал. А это... что бы это ни было, это нечто уникальное. - Вы сказали, расходный материал? - медленно проговорил Таннер. Полковник поморщился. - Прошу понять меня правильно, - сказал он. - Вы лично, в настоящий момент, не расходный материал. Но если вы облажаетесь, то и вы пойдете в расход. Это вас беспокоит? - Да, - ответил Таннер. - Тогда не облажайтесь, - твердым голосом произнес полковник. Он взглянул на хронометр. - Даю вам время до утра. Выясните, насколько далеко ушло это видео и сколько человек могли его видеть. Отправьте надежных людей на сушу, и пусть они позадают правильные вопросы, не вызывающие подозрений. Как только прояснится ситуация, мы будем знать, что делать дальше.
Телефон зазвонил в час ночи. Альтман лежал в постели, смотря на трубку вибрирующую на прикроватном столике, словно это был не телефон, а насекомое попавшее в ловушку. Наконец все стихло. Майкл взял телефон и проверил входящие - номера не было, как и голограммы звонившего. В этот момент телефон снова зазвонил.
«Может быть это Хэммонд?» - подумал Альтман. - «Или Шовальцер? А может быть Рамирес или Скуд?» Но он так и не ответил. Телефон затих.
Третий звонок разбудил Аду. Она зевнула и потянулась, выгибая спину. - Который час? - спросила она сонным голосом, затем села на кровати и убрала локоны волос за уши. - Почему ты не отвечаешь?
Альтман открыл трубку и поднес к уху.
- Алло, - сказал он. Его голос звучал сухо и низко, словно он не разговаривал уже долгое время. - Вы... - раздался голос в трубке и после паузы продолжил. - Майкл Альтман? - Кто это? - спросил Альтман. Человек на том конце линии проигнорировал вопрос. - Мне интересно, - сказал он. - В последнее время вы не наблюдали никаких странностей? Чего-то необычного? - Вы о чем? - Похоже, что нет, - протараторил голос. - Извините за беспокойство. - Вы имеете в виду сигнал, или что-то в этом роде? - спросил Альтман, подразумевая пульсовидный импульс. Голос в трубке молчал. - Вы это называете странностью? - Возможно, - ответил незнакомец. - Есть идеи? - Кто это? - снова спросил Альтман. - Это не важно, - ответил голос. - О каких странностях вы говорите? - спросил Альтман. - Об импульсе? Внезапно голос звонящего изменился и стал грубее: - Я ожидал от вас большего, мистер Альтман, - сказал незнакомец. - Подождите, - сказал Майкл. - Давайте договоримся: если вы объясните мне, что именно вы ищите, то я дам вам знать, если найду это. Но телефон замолчал. - Кто это? - спросила Ада. - Понятия не имею, - ответил Альтман. - Хотел бы я знать. Кто-то пытается выудить из меня что-то. - Что выудить? - Понятия не имею, - повторил Альтман.
Он встал с кровати, пошел в ванную, умыл лицо и посмотрел на себя в зеркало: под глазами виднелись синяки, веки взбухли. Он едва узнал себя. Он уже давно плохо спал - кошмары ночью, а днем перевозбуждение и волнение от того, что происходит в кратере. В добавок головные боли, которые стали постоянными. «Куда пропал Хэммонд?» - подумал Альтман. - «А вдруг его убили? И что теперь, моя очередь? Бред. Не хватало еще стать параноиком. Это всего лишь звонок.»
Он пошел в другую комнату, включил компьютер и подключился к безопасному серверу. Новостей от других не было.
- Что ты делаешь? - послышался голос Ады. Альтман обернулся. Ада по-прежнему сидела на кровати - непослушные локоны снова упали на ее лицо. - Надо кое-что проверить, - ответил он. - Я быстро. - Майкл, - с настойчивостью сказала Ада. - Я хочу знать, что происходит. Ты что-то от меня скрываешь? У тебя неприятности? - Нет, не думаю. - Но ведь ты бы сказал мне? - Возможно. - Что значит возможно? Это значит - да? - Конечно, я бы сказал тебе. - Хорошо, - вздохнула Ада. - Так лучше.
Она пробежала пальцами по волосам, заложила руки за шею и потянулась. Затем встала и пошла в ванную. Альтман повернулся к экрану и быстро набил текст: «Странный звонок посреди ночи. Хотели знать, не замечал ли я каких-нибудь странностей. Похоже, речь о сигнале из кратера. На мой прямой вопрос ответа не последовало. А может быть речь о чем-то другом? Кто-нибудь получал подобные звонки?»
Альтман подождал некоторое время, не отрывая глаз от экрана, пока Ада не вышла из ванны и не легла в кровать. Он выключил компьютер и вернулся к ней. Лег рядом.
«Пустяки», - подумал Альтман. - Обещаешь, что скажешь мне? - сонным голос спросила Ада. - Да.
Спустя несколько минут, Альтам понял, что Ада спит. Он долго лежал с открытыми глазами, смотря в темноту потолка, пока наконец тоже не уснул.
Утром, включив компьютер, Альтман обнаружил, что трое других тоже получили странный звонок. Первым, после Альтмана, был Рамирес, затем Скуд и Шовальцер. Скуд предположил, что звонивший набирал их по алфавиту, словно по списку. Для всех оставалось загадкой цель звонившего. Альтам написал: «Поспрашивайте других. Кому еще звонили? Может быть удастся узнать больше».
К полудню у них был ответ: все научные работники Чиксулуба получили подобные звонки. Большинство не имело никакого представления ни о смысле сказанного, ни о цели звонившего. Но Рамиресу удалось найти того, кто знал чуть больше остальных.
- Он говорил о видеотрансляции, - пояснил Беннет, геолог и радиолюбитель. - Я это сразу понял. Он позвонил, весь такой таинственный, пытался что-то выудить, но не желал сказать, что именно его интересует. Я его спросил «Вы говорите о трансляции того видео?» Он претворился, что не понимает о чем я говорю? Попросил рассказать подробнее. После этого, он очень вежливо поблагодарил меня и повесил трубку.
У Беннета имелась лишь часть видео, несколько секунд, на которые он наткнулся и записал из чистого любопытства. Сперва шли три секунды статичного изображения, затем пять секунд смутного видео, по которому удалось понять лишь то, что кто-то говорит, и в завершении восемь статичных секунд. Беннет также рассказал, что некоторые его коллеги наткнулись на другие фрагменты видео, транслировавшегося на других частотах, и, похоже, что кто-то в Дреджеркорпе собирает все копии этого видео. Зачем? На этот вопрос он ответить не смог. Беннет полагал, что это всего лишь мистификация, чья-то шутка. Но вот как им удалось сделать так, чтобы вещание шло из центра кратера Чиксулуб, этого он понять не мог. Возможно передатчик на лодке или...
- Так откуда точно шел сигнал? - спросил Альтман. - Примерно из центра кратера Чиксулуб, - ответил Беннет. - И это видимо тоже часть шутки. - Можно мне копию? - Почему бы нет? - согласился Беннет. - Чем больше, тем веселее. Он переслал файл Альтману. Документ его удивил: обнаженный мужчина, чье тело покрывали символы, начертанные субстанцией похожей на кровь, смотрел в камеру, улыбаясь зловещим оскалом. «Понять», - сказал незнакомец, - «уничтожить его». Далее следовало статичная картинка. Майкл просмотрел еще раз. Слишком мало - всего несколько секунд. Но, возможно Баннет прав, и это всего лишь мистификация, но вот выражение лица мужчины: напряженность, мертвая, безумная пустота во взгляде, заставили Альтмана усомниться в этом. И где это он? Альтман снова посмотрел запись: какое-то крохотное, замкнутое пространство, стены которого также покрывали незнакомые письмена, точно такого же цвета, как и на теле мужчины. В какой-то момент записи, когда говоривший подался вперед, на его подбородок упал красноватый свет. Что-то искусственное, какое-то резкое освещение исходившее от чего-то. «Понять, уничтожить его», - сказал мужчина. «Хотел бы я понять», - подумал Альтман. - «Но как? Если я даже не знаю, что это и о чем?» Он откинулся на спинку кресла и уперся локтями в подлокотники, закрыв переплетенными пальцами рук лицо. «Может шутка», - продолжал размышлять Альтман. - «А может и нет. А если отнестись к этому серьезно? Что если попытаться найти недостающие фрагменты? Может удастся узнать больше?
Импульс, сигнал из центра кратера - нечто, с чем прежде не сталкивались.
Гравитационная аномалия, тоже редкое явление.
Подозрительный контейнеровоз, не точно в центре кратера, но очень близко к нему.
На палубе потрепанного контейнеровоза замечена новехонькая субмарина. На борту военный персонал, или военный персонал в отставке.
Доказательства сейсмоактивности или бурения под водой. Возможно в центре кратера или очень близко к нему.
Видео, отправленное по нескольким каналам из центра кратера. На видео мужчина в замкнутом пространстве, скорее всего помешавшийся, покрытый странными рунами, говорящий "понять, уничтожить его".
Все это кажется взаимосвязанным. И во всем этом замешан кратер. В сердце кратера происходит нечто, в чем кто-то - возможно Дреджеркорп, раз уж они обзванивали геологов, или же кто-то из их приближенных - очень и очень заинтересован. Заинтересован настолько, чтобы начать буровые работы, скорее всего нелегальные буровые работы, с целью обнаружения или извлечения чего-то.
А ведь это может объяснить и источник видеозаписи!» - осенило Альтмана. - «Что если она транслировалась из подлодки?»
Альтман поежился. Ведь эта догадка приводила к еще большим вопросам. Он вздохнул. «Было бы проще», - подумал он. - «принимать все это за шутку. Забыть и не думать». Но он не мог думать о происходящем, как о чьей-то шутке. Чем больше он размышлял, тем больше погружался в детали, и все больше воспринимал это как реальность, в которой нет места юмору.
Альтман замешкался в принятии решения. «Твой ход, Майкл», - мысленно сказал он себе. - «Как по-твоему лучше всего утаить секрет?»
Во второй половине дня у него родилась идея. Она не казалась ему лучшей из всех возможных, но ее прелесть заключалась в простоте, которая сможет принести быстрые результаты.
Он скопировал видео в свой голопод и положил его в карман.
- Я все на сегодня, - сказал он Филду. Филд обернулся и посмотрел на него, отвесив целюсь, словно дохлая рыба. - Сейчас только два тридцать, - сказал он. - Мне нужно проверить кое-что, - пожал плечами Альтман. - Дело твое, - ответил Филд, и отвернулся к своему голографу.
Пятнадцать минут спустя Альтман уже сидел в вестибюле молодежной гостиницы, надвинув шляпу на лицо. На столе перед ним стоял допотопный плоскоэкранный компьютер, сделанный еще до появления голографов. Ресепционист бросил на него ленивый взгляд, не придав увиденному никакого значения: ему платили не настолько много, чтобы он спрашивал у посетителей, что они делают с компьютером.
Альтман сбросил видео с голопода в компьютер, и перейдя на страницу FreeSpace создал ложный аккаунт. Он знал, что аккаунт смогут проследить вплоть до этого компьютера, но с этим он ничего не мог поделать. В любом случае, на него этот след не выведет.
Альтман подготовил послание, указав в графе "тема" «Незаконные работы Дреджеркорпа в кратере Чиксулуб» и прикрепил видео. Описание гласило: «Послание с Подводной Лодки со дна Кратера Чиксулуб». Он помедлил и добавил: «Провалившаяся операция».
Альтман разослал ссылки всем научным сотрудникам Чиксулуба, каких только знал, и нескольким лицам из других компаний.
«Так-то», - подумал он. - «Это привлечет их внимание».
Тем же вечером он рассказал Аде о сделанном, описывая подробности истории и того, что на его взгляд все это значит. Альтман полагал, что она посмеется над ним, намекая на то, что он слишком много работает и делает из мухи слона. Но вместо этого Ада лишь скрестила руки на груди и заявила: - Порой ты меня удивляешь. А ты не подумал, что это может быть чертовски опасно? - Опасно? - спросил Майкл. - Полагаешь они захотят убить меня за промышленный шпионаж? Ада, это же не шпионский фильм. - Может и нет, но ты ведешь себя точно как шпион, - сказала Ада. - Засекреченная линия связи, банда ученых-заговорщиков, подлодки, сигнал, которого не должно быть. И вот теперь это видео. Она пожала плечами. - Безумец покрытый кровавыми символами. Разве это не кажется тебе опасным? - Что именно? - Откуда мне знать, что именно? - спросила Ада. - То что находится в центре кратера может оказаться опасным. Или же люди, которые хотят то что там находится. Или и то и другое. - Но, - попытался возразить Альтман. - Да просто, - начала Ада, но остановилась. Она опустила голову и уставилась на стол, обнимая себя руками, словно ей стало холодно. - Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, - закончила она, едва слышным голосом. Она долго сидела неподвижно, и Альтман решил, что разговор окончен. Он хотел встать и взять пиво, но внезапно Ада снова заговорила: - У тебя достаточно информации, - сказала она спокойным голосом. - Ты собрал ее воедино и сделал значимой. - Но она по-прежнему не достоверна, - ответил он. - Это не то к чему я веду. Просто помолчи и послушай. У вас, ученых, однобокий взгляд на мир. Но ведь и у меня есть кое-что. И это меня беспокоит.
Ада начала раскладывать факты по полочкам, постепенно собирая их в единую историю. С ее слов, как только появились известия о сигнале, тот час же все начало изменяться. Он хорошо понимал, о чем она говорит.
- Помнишь, когда тебя начали мучить кошмары? - Сколько себя помню, мне всегда снились кошмары, - ответил Майкл. - Но не такие, - сказала Ада. - Кровь, убийства, конец света... - Да, - заметил Альтман. - Это сны начались недавно. - И не ты один их видишь, Майкл. Даже я. А прежде со мной такого не бывало.
Она заметила, какими подавленными, и вместе с тем неспокойными, стали все вокруг, начиная с жителей деревни и заканчивая ее коллегами. Работа научила ее обращать внимание на такие вещи, и она приступила к распросам, интересуясь о сновидениях. Оказалось, что в последнее время всех мучили кошмары, и ничего кроме кошмаров. И когда она просила вспомнить о том, когда это началось, все сводилось к тому самому дню, когда был зафиксирован импульс из кратера.
- И это только начало, - сказала Ада. - Ты помнишь, сколько раз за последнюю неделю ты жаловался на головную боль? Каждый день. А сколько раз ты сдавливал виски и закрывал глаза, не говоря мне ни слова? И того больше. И ты не один такой. Всех терзает головная боль. А еще недавно, до сигнала, это было редкостью. Совпадение? Возможно. Но ты должен согласиться, что это очень странное совпадение. - Хорошо, - ответил Альтман. - согласен. - Не надо делать мне одолжение, Майкл, - сказала Ада. - И не строй из себя умника. Все очень серьезно. Я провела месяцы за изучением местных ритуалов и легенд, а до этого, я годами занималась разбором отчетов других людей. Суть такова, что на протяжении сотен лет легенды оставались неизменными. - И? - улыбнулся Альтман. Ада протянула руку и слегка шлепнула его по голове. - Я же просила тебя не умничать, - сказал она. В ее темных глазах горел огонек неистовства. - Легенды изменились. Они изменились мгновенно, как только появился сигнал. - Черт, - выругался Альтман. - Местные жители тоже видят дурные сны, Майкл, - продолжала она. - Так же как и мы. Но в то время, как наши сны лишь кажутся схожими, их сны абсолютно идентичны. Им всем снится «хвост дьявола». Я говорила тебе на днях, что на их языке это звучит как Чиксулуб. Снова совпадение? Альтман покачал головой. - Я не понимаю, - сказал он. - Я уже не раз замечала следы на песке, и свежие зарубки на деревьях, в виде одного и того же символа - два рога, перевитые между собой. Когда я пыталась расспрашивать о том, что это значит, меня просто игнорировали. Но я не сдалась. И наконец один человек сказал мне, словно выплюнул это слово: Чиксулуб.
Ада поднялась, подошла к холодильнику и налила стакан дистиллированной воды. Она осушила его не отрываясь, снова наполнила и вернулась на место. Она протянула руку и положила ее в ладонь Майкла. Он сжал ее.
- Не знаю, как свести все это воедино, - сказала она. - Или как это связано с твоими данными. Возможно, все это лишь нелепое совпадение. Но если предположить, что это не так, то на дне кратера есть нечто, что желает нам зла. - Ты говоришь об этом, как о живом существе, - сказал Альтман. - Да, знаю, это как-то не по-научному, - сказала Ада. Она отняла руку обратно и потерла висок. - Снова эта боль, - вздохнула она и неловко улыбнулась.
Минуту спустя она продолжила: - Похоже, что у местных жителей есть отдельная мифологическая ветвь, рассказывающая о «хвосте дьявола». Я не могу сказать с уверенность, существовали ли эти мифы прежде, или же появились лишь недавно. Но то что о них говорят все, это точно. Единственный с кем я смогла поговорит об этом, это местный пьянчужка, но он говорит только если ему налить. Он утверждает, что этим историям уже сотни лет, что они передаются из поколение в поколение. В легенде говорится о громадном раздвоенном объекте, скрытом на дне, в центре океана. Он объяснил мне, на своей помеси испанского и юкатано-майского, что это все, что осталось от гигантского дьявола, давным давно правившего на земле, и теперь скрывающегося под толщей воды и земли, где он правит адом. Он придавлен, но возможно все еще жив. Многие верят, что объект в центре кратера как-то связан с ним. Люди говорят, что если коснешься хвоста дьявола - он тебя увидит. А увидев тебя, он попытается завладеть тобой. Если в тебе будет преобладать сила разрушения, то ты будешь у него как на ладони. «Он видит всех вас», сказал мне пьянчуга после того, как снова приложился к стакану, «и тебя и твоих людей», после чего он показал мне странный символ, тыча им в меня, своего рода проклятье: перекрещенные указательный и средний пальцы.
Она замолчала, допила воду и поставила стакан на стол. - После этого он замолчал, и уже больше ничего не говорил, - сказал она после паузы. - Я пыталась выудить из него больше, предлагала купить еще выпивки, но он лишь отрицательно качал головой. Но в конце концов он проронил, что боится быть услышанным дьяволом.
Какое-то время они сидели молча, смотря друг на друга. - Этому должно быть какое-то логическое объяснения, - наконец сказал Альтман. - Мифам? - Всему что происходит. - Возможно, - сказал Ада. - Но не знаю. Я могу поспорить, конечно, что эти истории ни что иное как странная помесь Христианских и Майских поверий. Может быть если я копну глубже, и уделю достаточно времени для сопоставления фактов, то выйдет некая теория. Но там все равно что-то есть, некое предупреждение, которое наполняет меня страхом, и мое сердце велит прислушаться к этому предупреждению. Я люблю тебя, Майкл. Пообещай, что и ты попытаешься, хотя бы попытаешься прислушаться к нему.
- Мы отследили около дюжины тех, кто видел видео, - сказал Таннер. Ему удалось вздремнуть несколько часов, но голова по-прежнему раскалывалась, и глаза, при каждом их движении, вызывали боль, словно их обернули в наждачную бумагу. - Из них, половина увидела лишь статичную картинку. Другие, чуть больше. Несколько человек сделали запись. Нами уже получены эти записи и собраны воедино. - Кто еще, кроме вас и техников Дреджеркорпа, видели ту версию видео, которую вы показывали мне? - Никто, - отчеканил Таннер. - Я уверен. Полковник приподнял одну бровь. - Взгляните, - сказал он. Он сбросил файл Таннеру. Это было видео, отправленное кем-то под ником «Сторожевой Пес». В заголовке значилось: «Незаконные работы Дреджеркорпа в кратере Чиксулуб». Текстовое сообщение состояло из разрозненных слов:
Послание с подводной лодки со дна Кратера Чиксулуб Провалившаяся операция
Далее следовало видео. Таннер открыл файл и увидел кровавое лицо Хеннеси. Он смотрел с голографа, дико улыбаясь и бормоча какие-то слова. «Твою мать», - подумал Таннер. - «Это все таки произошло». - Кто его отправил? - спросил он. - Эта копию получил Ленни Смолл, - ответил полковник. - список других получателей длинной в несколько страниц. Большинство из них работники Чиксулуба. - А записал это видео Зигмунт Беннетт, - проговорил Таннер. - Полагаете, он его и распространяет? Таннер отрицательно покачал головой: - Это не в его стиле. Один из моих людей говорил с ним. Беннет был уверен, что это всего лишь розыгрыш. Думаю, он уже и не помнит об этом видео. Вероятно, просто отослал кому-то, посчитав это странным или даже забавным. Мои люди еще раз поговорят с ним и выяснят, кому еще он показывал это видео. - Не стоит, - сказал полковник. - Почему нет? Вы же сказали... - Уже слишком много глаз видели этот файл, - продолжал полковник. - Всех не уберешь. Это скорее навредит, чем поможет. Таннер глубоко вздохнул. Его радовала мысль о том, что ему не придется никого убивать. - Тогда как мы поступим? - Выйдем чистыми из воды, - сказал полковник. - Чистыми из воды? - Таннер почувствовал как засосало под ложечкой. - Но Дреджеркорп не одобрит. Может передать это дело Смоллу? - Не Смолл здесь дирижер, - настаивал полковник. - а я. - Но это же катастрофа. Скажу откровенно, - лицо Таннера стало пунцовым, - Если вы хотите избавиться от судна и всей команды, то я не возьму на себя такую вину. Это уже слишком. - Успокойтесь, - прервал его полковник. - Я не говорил о зачистке. Я лишь сказал выйдем чистыми из воды. Мы просто сыграем свою роль. Если мы свяжемся с прессой, то мы и будем распространителями этого видео. Если все пойдет как надо - а так и будет - то мы будем в куда более выгодном положении, чем раньше. - И как нам это сделать? - спросил Таннер. - Просто, - ответил полковник. - Созовите пресс-конференцию. Утверждайте, что это вы отправитель видео, которое наделало столько шума, и что пришло время обо всем рассказать. Предоставьте прессе все материалы, и путь они их опубликуют. Мы не много потеряем, ведь и так не мало людей видели обрывки этой записи. А любопытство возрастает. Вот мы и дадим им заглатить наживку и подцепим на крючок. Раз плюнуть. - И чем это нам поможет? - Поможет, если сказать нужные слова. Вы не должны говорить, что это розыгрыш. Это лишь подбавить масла в огонь тех, кто видит в этом некий заговор. Расскажите правду. Ну, на столько, на сколько это возможно, так, чтобы эта правда не угрожала нам. - И как много мне стоит рассказать? Полковник сжал губы: - Я должен разжевать вам все до последнего слова? У вас что совсем нет воображения? Перво-наперво расскажите о том, что Хеннеси сошел с ума. Но ведь не это интересует любопытствующих. Потом перейдете к началу и расскажите о том, как привезли его к кратеру Чиксулуб, ведь Хеннеси был нужен вам для тестирования экспериментальной батисферы, бура, судна которое может, по крайней мере в теории, проходить сквозь скалы под толщей воды. Поясните, что вы убеждены в том, что это изменить будущее подводных исследований. Но гарантией успеха служило это самое тестирование, которое должно было выявить все ошибки и недочеты. Теперь яснее? - Да, сэр, - ответил Таннер. - Можете все валить на Хеннеси. Он человек имевший опыт работы с глубоководными аппаратами, а кроме того, он работник компании, тот на кого мы могли положиться, и кто мог хранить секреты. Естественно, подобные технологии должны быть засекречены, и вы не желаете утечки информации. Итак, вы решили протестировать батисферу в кратере Чиксулуб... потому что... Таннер задумался: - Потому что кратер достаточно удаленное и безлюдное место, - предположил он. - И здесь наши руки были развязаны. В других водах мы были бы ограничены в свободе действий. А кроме того, именно здесь мы могли протестировать бур на различных пластах породы. - Не плохо, - сказал полковник. - Прорепетируйте и отшлифуйте вашу речь. Не забудьте упомянуть о том, что предварительно вы вместе с Хеннеси, и с еще одним опытным пилотом - Дантеком - провели несколько тестовых погружений вблизи береговой линии, это обеспечит нам защиту от обвинений в халатности по отношению к неподготовленным пилотам. Расскажите, что тестовые погружения прошли хорошо, после чего вы приняли решения о глубоководном погружении, поставив в известность президента Смолла, разумеется. О том что произошло далее говорите уклончиво. Скажите, что отдали команде приказ подготовить батисферу к погружению, и что получили ответ о ее отсутствии на борту. Дантека и Хеннеси вы также не смогли найти. Вы решили, что они воспользовались субмариной без должного разрешения, возможно с целью ее похищения. Вы искали ее, но не обнаружили: либо субмарина была вне зоны действия сонаров, либо ее двигатели были заглушены. Вы приступили к активным поискам, пытались связаться с пилотами, но ответа так и не последовало.
Полковник оттопырил верхнюю губу, обнажая зубы: Далее расскажите прессе, что перехватили этот самый сигнал. Вы не знаете, что именно произошло. Но из записи вам стало ясно, что Хеннеси был не в себе. Вам удалось определить местонахождение субмарины: она погребена глубоко в скальной породе кратера. Сейчас вы ведете переговоры с военными и просите их помощи в извлечении батисферы. Если удастся ее поднять, пообещайте прессе, что вы расскажите им о том, что обнаружили внутри, и что произошло в те последние, роковые часы. - С военными? - спросил Таннер. - Разумно ли это? - Это не только разумно, это гениально. Ведь это развяжет нам руки. Мы сможем работать в открытую, что изменит и ускорит ход операции. - Но с какими именно военными мы ведем переговоры? - спросил Таннер. - Не потеряем ли мы объект, если вовлечем третью сторону? Полковник улыбнулся своей хищнической улыбкой: - Вы уже провели переговоры, - ответил он, указывая большим пальцем на свою грудь. - Более того, вы уже работаете с ними.
Альтман сел за стол, когда в дверь постучали. - Кого-нибудь ждете? - спросил он Филда. Филд покачал головой: - Нет, не жду. Открыть или вы сами? - Я сам, - сказал Альтман. Он встал и хотел пойти к двери, но затем вернулся к голографу и отключил соединение с защищенным сайтом. Стук повторился. - Минутку, - отозвался Альтман. Он подошел к двери как раз к третьему и более настойчивому стуку. За порогом стояли двое неизвестных. По виду местные, заключил Альтман. Одеты были официально: при галстуках и в начищенных до блеска ботинках. Первый был худым и высоким, с темным цветом кожи и черными щетинистыми усиками. Второй был чисто выбритым, с более светлым оттенком кожи. Он держал тлеющую сигарету между большим и указательным пальцами, словно травку. Когда Альтман открыл дверь, он как раз делал тяжку. - Да? - спросил Альтман. - Мы ищем одного человека, - сказал курильщик по-испански. - Мигеля Альтмана. - Майкла, - поправил его Альтман. - Зачем он вам? - Должно быть это вы? - спросил долговязый. - А кто спрашивает, - не уступал Альтман. - Вы кто?
Второй снова затянулся сигаретой, его щеки покрылись морщинами, придавая лицу трупный вид. - МЫ спрашиваем, - сказал он, сунул руку в карман и достал жетон. - Полиция. - Что-то с Адой? - спросил Альтман, чувствуя как ком подкатывает к горлу. - Мы можем войти? - спросил долговязый.
Альтман распахнул дверь и парочка вошла внутрь. Филд смотрел на них с серьезным видом. - Привет, Филд, - сказал курильщик. - Здравствуйте, офицер Рамос, - ответил Филд. - Вы ко мне? - К вашему другу, - сказал Рамос. - Не оставите нас на минутку? - Мы не друзья, - отрезал Филд. - Мы работаем вместе. Он встал и вышел за дверь.
Долговязый выкатил кресло Филда и сел. Рамос подпер плечом стену, рядом со столом Альтмана. - Так что случилось? - спросил Альтман. Его волнение по поводу Ады возрастало. - С ней все в порядке? - Дело не в вашей подружке. Вы знакомы с Чарльзом Хэммондом? - спросил долговязый. Его голос звучал спокойно и безучастно. Он произнес «Чарльз», словно слово состояло из двух слогов «Чар-лез»*. - Техник? Да, я встречался с ним. - Он говорит, он с ним встречался, Галло, - сказал Рамос. - И как мы должы это понимать? Долговязый, Галло, проигнорировал ремарку Рамоса. - Насколько хорошо вы его знали? - спросил он Альтмана. - Да не сказал бы что хорошо, - ответил Альтман. - Я видел его только один раз. - Он говорит, они встречались только раз, Галло, - сказал Рамос, и снова затянулся сигаретой. - Что все это значит? - спросил Альтман. - И правда, что бы все это могло значить, - сказал Рамос. - Где вы с ним встречались? - спросил Галло. - В баре, - ответил Альтман. - Зачем? Альтман помедлил: - Он хотел мне что-то сказать. - Мне это кажется подозрительным, Галло, - сказал Рамос. - В каком именно баре? - И долго вы там были? - спросил Галло. - На какой вопрос мне отвечать? - спросил Альтман. - Вы меня запутываете. - Отвечайте на мой вопрос, - сказал Галло тем же безучастным тоном. - И на мой, - сказал Рамос. - Сейчас, - сказал Альтман. - Я был, бар тот что на пляже, недалеко отсюда, и я... - В забегаловке, вы хотели сказать, - поправил его Рамос. - Между баром и забегаловкой есть разница, так ведь? - Значит в забегаловке, - сказал Альтман. - И как долго вы там были? - снова спросил Галло.
[ В оригинале «Char-less» букв. безработный. Прим. переводчика.] - Об этом я и собирался сказать, - сказал Альтман, слегка повысив голос. - Он позвонил и просил о встрече. Мы провели там, думаю, несколько часов. - Несколько это сколько? - спросил Рамос. - Не помню, - сказал Альтман. - Пару, наверное. - А бармен утверждает, что три, - сказал Галло. - Ну, ему виднее, - сказал Альтман. - Возможно и три. - Но вы сказали «два», - настаивал Рамос. - Это на вскидку, - сказал Альтман. - Я время не засекал. И вообще, к чему этот разговор? Может объясните в чем дело? - Нет, - сказал Рамос. - Не можем. - Дело в том, - сказал Галло. - Что вы были последним, кто видел Хэммонда живым. - Он умер? - спросил Альтман. - Умер, - ответил Галло. - Как это произошло? - спросил Альтман. - Это мы и пытаемся выяснить, - сказал Галло. - Вы же не думаете, что я к этому причастен? - спросил Альтман. - Думаете, я его убил? - А откуда вы знаете, что его убили? - спросил Рамос. - Я и не знаю, но видимо это именно так, - сказал Альтман. - Но ведь причиной смерти мог быть несчастный случай или естественные причины, - сказал Рамос. - Но вы тут же решили, что он был убит. - А куда вы с ним отправились после бара? - спросли Галло. - После забегаловки, - поправил Рамос. - После забегаловки, - исправился Галло. - Да никуда. Мы вышли на улицу, пожали руки, и я пошел домой. Куда он пошел, я не знаю. Полицейские обменялись многозначительными вглядами. - Так что случилось? - спросил Альтман. - Как его убили? - Вы были любовниками? - Что? Разумеется - нет! Вы в своем уме? - Что значит - разумеется? - спросил Галло. - У меня есть женщина, - сказал Альтман. - И что это доказывает? - спросил Рамос. - Я... - сказал Альтман, - почему бы вам не рассказать, что в конце концов произошло? Офицеры снова переглянулись. - В поведении Хэммонда было что-то необычное? - спросил Галло. - Откуда мне знать, было ли что-то необычное в его поведении, - ответил Альтман. - Я видел его только один раз. Мне не с чем сравнивать. - Успокойтесь, - сказал Рамос, - не стоит нервничать. - Глотка, - сказал Галло, и провел пальцем по своему горлу. - Что? - спросил Альтман. - Вы спросили, как он умер, - сказал Галло. - Он перерезал себе глотку. - У него был нож, - сказал Рамос. - И знаете, чьи отпечатки нашли на нем? - Чьи? - спросил Альтман. - Ни чьи, - сказал Галло. - Их просто стерли. - И вы думаете, что это сделал я? - спросил Альтман. - С чего мне это делать? - А нам почем знать с чего? - в ответ холодно спросил Рамос. - Мы даже не знаем, о чем вы с ним говорили? - Так о чем? - спросил Галло. - Безумие, - сказал Альтман. - Вы полагаете, что наша встреча и его убийство связаны? - Почем нам знать. Так о чем вы говорили? - снова спросил Рамос. Альтман глубоко вздохнул и начал пересказывать их разговор - то, что он помнил. Когда он озвучил название Дреджеркорп, он увидел, как полицейские снова переглянулись. По мере продвижения его рассказа, сперва Рамос, а затем Галло скрестили руки на груди.
Когда Альтман закончил, Галло встал с кресла и сказал: - Спасибо, мистер Альтман. Вы нам очень помогли. Рамос уже направился к двери, когда Альтман остановил его: - Подождите, - сказал он. - И это все? - А чего вы ожидали? - спросил Рамос. - Что мы вас арестуем? - Мы свяжемся с вами, если понадобится, - сказал Галло, и они ушли.
Альтман позвонил Аде, желая обсудить произошедшее с ней, но она не ответила. Он заметил, что его руки дрожат.
Минуту спустя вошел Фильд. - Все в порядке? - поинтересовался он, подняв брови. - Убили человека, с которым я был знаком, - ответил Альтман. - О, - произнес Филд. - Ужасные новости. «Может и я в опасности?» - подумал Альтман. - Слышали новость? - спросил Филд. - Какую еще новость? - Объявление Дреджеркорпа? Я только что услышал, - сказал Филд, - пока ждал, когда уйдет полиция. - Так что за новость? - Она уже в сети, - сказал Филд. - Посмотрите сами.
Альтман вошел в систему и вывел на голограф последние новости. Заголовок гласил: «Пресс-конференция Дреджеркорпа». Альтман открыл видеофайл.
«Вильям Таннер» - прочел, Альтман в нижней части экрана. Прежде Майкл его не видел. «Это видео вызвало не мало спекуляций», - говорил Таннер, демонстрируя полную версию того самого видео, которое Беннет показывал Альтману. - «Мне хотелось бы назвать это шуткой, розыгрышем, но это не так. Как бы то ни было, господа, я здесь для того, чтобы внести некоторую ясность в происходящее».
Таннер рассказал об экспериментальной субмарине, оснащенной буровой установкой, опустившейся на дно кратера Чиксулуб и застрявшей там, и о помощи военных, к которой прибегла корпорация, для извлечению подлодки. Таннер держался то уверенно, то нервно. В заключении он заверил присутствовавших в том, что Дреджеркорп прилагает все усилия для выяснения обстоятельств произошедшего на борту субмарины, и в том, что подобного более не повторится. После чего, игнорируя атакующих его репортеров, Таннер удалился со сцены.
Альтман просмотрел видео дважды. «Кровь», - подумал Альтман, всматриваясь в видео с субмарины. - «Определенно кровь». Слова Таннера звучали для Альтмана убедительно - они давали ответы на многие его вопросы. Единственным слабым звеном в этой истории был пилот подлодки, своевольно начавший погружение. Хотя, это вполне подходило под картину сумасшествия. В любом случае, версия была правдоподобной. Даже через чур правдоподобной, чтобы быть правдой. «Или я надумываю то, чего нет», - подумал Альтман
Может ему лучше забыть обо всем? Один человек уже убит, и тоже самое может случится с ним, если он забудет об осторожности. А может Хэммонда стал жертвой хулиганов, зашедших слишком далеко, и это никак не связано с происходившим в кратере?
Альтман обдумывал все снова и снова, после чего решил пересмотреть пресс конференцию. На одной чаше весов были доводы, приведенные на конференции. На другой - сигнал из центра кратера. Как не крути, сигнал появился за долго до инцидента с субмариной. Подлодка не являлось источником сигнала, но возможно ее вторжение, и происходившее в ней, повлияли на его усиление. А может быть это всего лишь совпадения, и его домыслы, но сдаваться Альтман не собирался.
Добравшись домой Альтман обнаружил, что Ады еще нет. Его накрыла очередная волна паники, как в тот первый миг, когда он решил что с Адой что-то случилось. Он снова попытался дозвониться ей, и снова не получил ответа. В нервном ожидании он провел час. Затем - другой. Телефон по-прежнему не отвечал. «А вдруг с ней и в самом деле что-то случилось?», - не мог отделаться от мысли Альтман, даже несмотря на то, что другая его часть знала, что это глупость, что Ада часто задерживается допоздна, и что рано думать о возможных неприятностях.
Но когда наконец дверь открылась, Альтман уже находился на грани истерики. Он буквально бросился к ней, готовый порвать ее в клочья, когда увидел, что она не одна. С ней был мальчик.
Мальчик боязливо держал ее за руку. Альтман начал расспрашивать ее о причине задержки, но она взглядом попросила его замолчать.
- Майкл, - сказал она. - Хочу познакомить тебя с Чавой. Альтман перевел взгляд на мальчика. Это был уже не ребенок, но еще и не подросток: босые ноги, поношенная но чистая футболка и шорты, которые казалось вот-вот спадут с него. Мальчик был очень худым, с карими глазами, выражавшими испуг.
- Чава, - сказал Альтман. - Что за имя такое? - Это прозвище от имени Сальвадор, - быстро проговорила Ада. Она кивнула, когда Альтман поймал ее взгляд. - Знаю, в звучании мало общего, но это так. - Правда? - спросил Альтман снова переводя взгляд на мальчика. Тот кивнул, но не проронил ни слова. Альтман посмотрел на аду, ища поддержки и понимания происходящего. - Я подумала, тебе будет интересно поговорить с ним, - сказала она. - Сесть хочешь? - спросил Альтман Чаву. Мальчик помедлил, а затем кивнул. Альтман выдвинул стул, и мальчик сел. - Есть хочешь? - продолжал Альтман. Мальчик снова кивнул. Альтман открыл холодильник, пробежал взглядом по содержимому и повернулся к мальчику: - Иди сюда. Смотри. Выбирай сам, все что захочешь. Мальчик подошел к холодильнику так, словно перед ним была ловушка. Он осторожно наклонил голову и заглянул внутрь, а затем снова посмотрел на Альтмана. - Все что угодно? - переспросил он. - Все что угодно. - подтвердил Альтман.
Несколько минут спустя все содержимое холодильника громоздилось на столе. Чава пробовал все: он откусывал небольшой кусочек, прожевывал, глотал и переходил к следующему блюду своей трапезы.
- О чем ты хотел поговорить? - спросил Альтман, когда Чава закончил. Мальчик указал пальцем на Альтмана: - Леди сказала, - ответил он. - что это вы хотели поговорить со мной. - А как думаешь, ты сможешь рассказать ему ту историю, что рассказал мне? - спросила Ада. - Это не просто история, - сказал Чава нахмурившись. - Это произошло на самом деле. - Да, конечно, Чава, - быстро ответила Ада. - Это я и имела в виду. - Хорошо. Расскажу, - сказал мальчик. - Рано утром я гулял по берегу. Я шел и думал, что пройду по пляжу и поверну к деревне, вдруг кому-то нужно доставить почту. Бывает, что ученые, как вы, дают мне немного денег за доставку сообщений. Иногда, после двух трех сообщений у меня набирается достаточно денег, чтобы купить хлеба, баранок или печенье. Но в этот день мои ноги пошли в другую сторону. И я не мог остановить их. И вместо того чтобы идти в деревню, они пошли вдоль заброшенного пляжа. И там-то я это и нашел. - Что нашел? - спросил Альтман. - Не знаю, - ответил мальчик. - Как это, не знаешь? - Ну, у этого нет названия. Это было как человек, но и не человек. Похоже на воздушный шар, но это был не воздушный шар. - Как это? И человек и воздушный шар? - удивился Альтман. - Вот-вот, - ответил мальчик и улыбнулся. - Я и сам спросил себя о том же. Теперь я вижу, вы меня понимаете. Леди была права, что привела меня именно к вам. И это еще издавало шум. Вот так. Мальчик распластался на столе и начал издавать странный свистящий звук. - Но Брайя сказала, чтобы я сжег это, что это была блоха с хвоста дьявола. Чиксулуб. Чава скрестил указательный и средний пальцы и поднял руку, чтобы ее было лучше видно. - А потому... я узнал, что Брайя была мертва. - А как она могла говорить с тобой, если она была мертва? - спросил Альтман. - Вы будто в моей голове - вы видите все то, о чем я спрашивал сам себя, - сказал мальчик ликующе. Альтман ждал продолжения истории, но Чава молчал. - И ты сжег это? - спросил Альтман. - Да, - ответил мальчик. - Горело очень хорошо. - А какая часть этого была воздушным шаром? - спросил Альтман. - Спина, - помедлив ответил мальчик. - Там были серые мешки. Чава дотронулся до огурца, лежавшего на столе, покусанного им. - Можно я возьму это с собой? - спросил Чава. - Конечно, - ответил Альтман. Огурец исчез в одежде Чавы. Он дотронулся до лука и сделал вопросительное выражение лица. - Можно задать тебе вопрос? - спросил Альтман. Чава кивнул. - Ты сможешь отвести нас туда, к тому месту где ты нашел... это...? Мальчик задумчиво посмотрел на Альтмана. - А вы обещаете, что когда увидите меня в следующий раз, и если у вас будет сообщение, то вы выберете меня для его отправки? - Что? - вздрогнул Альтман. - А, да, конечно. - Хорошо, - сказал мальчик. - И можно я возьму еще три штуки со стола, но не лук? Альтман кивнул, пытаясь скрыть улыбку. Чава сгреб три выбранных им предмета со стола, и завернул в футболку так быстро, что Альтман даже не понял, взял ли Чава хоть что-то. - Теперь, идемте. Я отведу вас туда, - решительно сказал мальчик.
Таннер налил виски в стакан и откинулся на подушку. Наконец-то он хорошенько выспится в хорошей постели. Обустройство офиса в Чиксулубе, доставка батисферы, Хеннеси и Дантека в Мексику, дни на корабле, безумные часы потраченные на выяснение происходящего в батисфере и все последующие треволнения, теперь казались ему месяцами без сна.
Он сделал глоток. Главное, убеждал он себя, не думать об этом. Главное, расслабиться. Все уже позади. Пресс конференция прошла успешно. А следующая часть операции еще не началась.
Зазвонил его личный телефон. Если бы звонила его жена, то ее имя появилось бы на экране. Но имени не было. Это мог быть президент Смолл, а может и Терри, Тим и Том. Только они знали этот номер, ну, разве что еще Дантек. Но Дантек уже мертв.
- Алло? - ответил Таннер. - Вильям Таннер? - спросил вкрадчивый мужской голос. - У меня к вам несколько вопросов, касательно смерти доктора Хеннеси. - Откуда у вас этот номер? - спросил Таннер. - Это мой личный номер. Мужчина не ответил. - Неужели перед погружением не было выявлено никаких признаков неуравновешенности? Неужели на этот раз меры безопасности Дреджеркорпа подвели вас? Хотя, правильнее будет сказать - подвели Хеннеси, а позднее и Дантека? Таннер сбросил звонок, но через несколько секунд телефон снова зазвонил. - Алло! - ответил Таннер. - Пожалуйста, не вешайте трубку, мистер Таннер. Вопрос касается важных этических... Таннер снова сбросил звонок. Он выключил телефон и положил на прикроватный столик. Если бы Смолл и полковник захотели связаться с ним, то воспользовались бы видео связью.
Он сделал большой глоток и почувствовал как обжигающая жидкость опускается по пищеводу. Таннер попытался расслабиться и ни о чем не думать. Теперь он может расслабиться, убеждал он себя: телефон выключен, дверь заперта, можно расслабиться. Но он не смог - голова раскалывалась и мысли не отпускали, буравили его.
Он встал и проглотил три таблетки снотворного, запивая их виски. Задержавшись у зеркала он долго смотрел на свое лицо в отражении, затем вернулся к кровати и взгромоздился на нее.
Проблема состояла в том, что репортер был прав. На кону были три этических вопроса, мучившие его больше всего остального, что ему приходилось делать все эти годы для Дреджеркорпа.
Да, он участвовал в операциях, где гибли люди. Он даже участвовал в операциях, где люди гибли в результате его решений. Не говоря уже о том, через что ему пришлось пройти при битве за Луну, где всем приходилось делать жуткие вещи, и где он переставал чувствовать себя человеком. Но последние две смерти - это совсем другое. Эти двое погибли, и он по-прежнему не знал почему. Может оттого, что все что он мог видеть, это не трупы, а обрывочные, статичные изображения? Может быть чуть больше информации решили бы вопрос? Или нужно было нечто большее?
Разумеется, перед погружением у Хеннеси не было никаких признаков неуравновешенности. Таннер припомнил все их встречи в ходе подготовки. И если чья стабильность и вызывала сомнения, то это был Дантек. Возможно ли, что первым тронулся Дантек, а затем, под его влиянием, тронулся и Хеннеси?
Виски и снотворное наконец начали действовать. Все поплыло. Может ответ найдется, когда батисферу извлекут на поверхность, думал Таннер. Может быть это объяснит все?
Телефонный звонок вырвал его из манящего забытья. Таннер скинул телефон со столика и посмотрел на дисплей - на нем высветилось имя «Дантек»
Таннер проснулся и отрезвел разом. Ком подкатил к его горлу. Дантек мертв - он не может звонить. Таннер не сводил глаз с дисплея: на нем по-прежнему светилось «Дантек».
Он сел на кровати, опустив ноги на пол. - Алло? - нажав на кнопку, и смотря в стену, спросил Таннер. - Кто это? Но в трубке был лишь статичный шум. Таннер подождал, чувствуя что вот-вот лишится сознания. - Дантек, - спросил он, не зная что сказать. - Ты жив? Помедлил, прижимая трубку к уху и прислушиваясь. Спустя мгновение он понял, что в трубке нет даже статичного шума. Телефон был выключен. Таннер положил телефон на столик. В ту же секунду телефон зазвонил, не смотря на то, что он был выключен. На дисплее снова появилось имя «Дантек». - Алло? - спросил Таннер. Но в ответ он услышал только тишину. Таннер снова вернул телефон на столик. Когда же он зазвонил в третий раз, Таннер просто смотрел на него, мысленно говоря себе: «Он выключен. Он не может звонить». Но чертов телефон продолжал звонить. «Может все-таки ответишь», - сказал голос позади Таннера, голос который он сразу же узнал. Таннер почувствовал, как мурашки пробежали по его спине. Он повернулся очень медленно: рядом с ним на постели находилась смутная фигура, очертания которой прояснились и приняли человеческий облик. Нечеткие, размытые черты избавились от мутной пелены, и перед Таннером появился Дантек: его кожа была белой, словно бескровной, а губы безжизненно синими. - Тебя здесь нет, - сказал Таннер. «Правда?» - спросил Дантек. - «Тогда почему же ты видишь меня?» - Но ведь ты умер в субмарине. «А ты уверен, что это был я?» - спросил Дантек. - «Ты уверен, что я вообще был в субмарине». Таннер помедлил. - Так ты еще жив? - спросил он. «Я ведь здесь, не так ли?» Таннер лишь кивнул. «Ну давай, дотронься», - сказал Дантек. - «Если меня здесь нет, то ты ничего не почувствуешь».
Таннер закрыл глаза и протянул вперед руку. Сперва он нащупал только саму кровать, одеяло... но затем, он потянулся чуть дальше и почувствовал что-то иное, что-то живое. - Это действительно ты, - сказал Таннер, открыл глаза и улыбнулся. - Не могу поверить. Но как ты выжил? Что ты здесь делаешь? «Пришел проведать тебя», - ответил Дантек. - «Может же приятель заглянуть к старому другу». - Конечно, - сказал Таннер. «Но...» - В чем дело, Дантек? Говори. «Мне не удобно просить об этом, Таннер, но мне нужна твоя помощь. Ты поможешь?» - Все что угодно, - сказал Таннер, - что мое, то твое. «Мне трудно дышать», - сказал Дантек. - «Ты не мог бы поделиться со мной кислородом из своего баллона?» - Но как? «Просто сделай надрез в дыхательной трубке», - ответил Дантек. - «Я надрежу свою и мы соединим их. Мы оба сможем дышать». - Но, у меня... у меня нет дыхательной трубки, - начал говорить Таннер, но затем коснулся рукой своей шеи и нащупал ее. «Я задыхаюсь», - сказал Дантек. Его губы стали еще темнее, чем были прежде. - Нужно что-то острое, - сказал Таннер. - Где взять что-то острое? «В ящике твоего столика есть складной нож», - сказал Дантек. - Откуда ты знаешь, что он там? «Я полон сюрпризов», - сказал Дантек. Его губы растянулись в улыбке и побелели. Таннер взял нож и вынул самое большое лезвие. - Где сделать надрез? - спросил он. «Все равно где», - ответил Дантек. - «Главное, сделай надрез подлиннее. Помни - подлиннее». Таннер кивнул. - Ты готов? - спросил он. «Готов», - ответил Дантек.
Таннер сделал длинный горизонтальный надрез, практически перерезав трубку надвое. - Сделано, - сказал Таннер. - Быстрее, давай свою трубку. Его голос звучал как-то странно, словно связки не слушались его. Он закашлялся кровью. Одеяло перед ним покрылось кровавыми брызгами. Он посмотрел на грудь и увидел темно-красные ручейки. «Тебе следовало оставить его там, где он был», - услышал он слова Дантека. Теперь его голос звучал словно из далека. - «Не нужно было пытаться понять». - Быстрее, - повторил Таннер, протягивая вперед руку. - Дантек? Что понять? Но Дантек исчез.
Кислород утекал из его трубки в никуда. Таннер попытался закрыть надрез рукой, но надрез был глубоким. Его руки и грудь стали липкими. Он хотел позвать Дантека, но не смог - у него получался лишь булькающий звук. Он попытался встать с кровати, но каждое его движение казалось замедленным, словно он находился под водой. Очень медленно он подвинул одну ногу к краю кровати, и та съехала на пол. Оставалось лишь опустить вторую. Тогда он встанет и сможет подойти к зеркалу, чтобы посмотреть на себя и понять, что он сделал не так.
Не смотря на темноту, мальчик уверенно шел впереди. Несколько раз он останавливался и нетерпеливо ждал отставших Альтмана и Аду. По мере приближения к месту, Чава начал бормотать что-то сумбурное, что Альтман понимал с трудом. - Брайя, - говорил Чава, - умерла, но она все равно помогла нам. Я пошел за ней, и она пришла со мной, и говорила со мной, и сказала что мне делать. Если бы она не пришла, как бы я понял, что мне нужно делать? Он посмотрел на Альтмана, видимо ожидая какой-то реакции. - Я не знаю, - сказал Альтман, сбиваясь с дыхания от долгого и утомительного пути по песку. Но казалось, что этот ответ вполне удовлетворил мальчика. - Но она и правда пришла. И показала нам, что делать. Круг, - сказал Чава и кивнул Альтману. - Что ты имеешь в виду? Какой круг? - спросил Альтман. Мальчик посмотрел на него; затем они остановились, и Чава начал рисовать что-то на песке. Альтман светил фонарем в то место и увидел круг. - Вот что и имею в виду, - сказал мальчик, и продолжил путь. Альтман покачал головой. Ход мысли мальчика был для него неуловим, словно он общался с кем-то из другого мира. Внезапно мальчик остановился. Он показал символ хвоста дьявола, скрестив пальцы, а затем указал ими на что-то впереди. Альтман направил луч фонаря в ту сторону. Впереди виднелись остатки костра, дотлевающего в песке. Он ждал, когда мальчик продолжит движение, но Чава стоял на месте. Альтман обошел его и подошел ближе к углям. Он осторожно откинул песок ногой. В остатках костра он различил полусгоревшую древесину, угли и залу. Но то что он поначалу принял за древесину было ничем иным, как костями. Они казались человеческими, или по крайней мере размером с человеческие, но что-то в них было не так. Кости были изогнуты и странно деформированы. На них также виднелись остатки чего-то похожего на кожу, как он решил в первый момент, или на водоросли, но при ближайшем рассмотрении он понял, что это нечто иное - текстура не походила на кожу человека. - Как думаешь, - обратился он к Аде, - огонь мог сделать такое с костями? - Не знаю, - ответила Ада. Альтман покачал головой. Зачем он пытается понять то, в чем не разбирается? Проблема в нем или с этим миром в целом? Он продолжил ворошить пепел, угли и кости, пока его нога не наткнулась на череп - почерневший череп без нижней челюсти. Зубы отсутствовали. Создавалось впечатление, что зубов никогда и не было, нежели они просто выпали: кромка верхней челюсти выглядела гладкой, без характерных углублений. - Это ты называл человеком и воздушным шаром? - спросила Ада. Чава кивнул. - А как он сидел? Чава на мгновение задумался, затем опустился на песок, встав на колени, склонился и обхватил ноги руками. - Его руки становились его ногами, - объяснил он. - Как это? - Кожа была кожей, плоть - плотью. «Может просто жутко изуродованный человек?» - подумал Альтман. - «Должно же быть логическое объяснение. Но если это был калека, то как он жил до этого и как оказался здесь?» У него появилась идея. - А где ты видел у него шар? - спросил он. Чава, все еще на коленях, положил руки на шею и начал двигать пальцами. - Они были большими? - спросила Ада. - Очень. - Больше моей руки? - спросил Альтман. Чава кивнул. - Больше моего тела? - снова спросил Альтман. И Чава снова кивнул. - Размером с хижину? Чава помедлил, и снова кивнул. - Но иногда они становились меньше, - сказал он. - Но в конце, да, думаю они стали больше хижины.
- Ты что-нибудь понимаешь? - спросил Альтман Аду по пути назад, после того как они проводили мальчика до его хижины. - Не больше, чем ты, - ответила она. - Думаешь это произошло на самом деле? - Я думаю, что что-то произошло, - сказала Ада. - Но было ли все именно так как говорит Чава, можно только гадать. Звучит невероятно. Но, опять же, в последнее время произошло не мало странных вещей. Я даже не знаю, что думать. - А остальные? - спросил Альтман. - Они рассказывали тебе то же самое? - Они не хотят говорит об этом со мной, - ответила Ада. - Не знаю почему. - Я очень боялся за тебя, - признался Альтман. - Мне пришлось задержаться. Когда мальчик начал рассказывать, - пояснила Ада, - я боялась прервать его, боялась спугнуть. Альтман кивнул. Они вышли на дорогу. Но их шаги по-прежнему были не слышны из-за пыли и песка нанесенного на нее ветром. - Помнишь того парня с которым я встречался? В баре? - Да, - ответила Ада. - А что? - Он умер. Ада остановилась. - Умер? - изумилась она. - Как? - Его нашли с перерезанным горлом. Ада взяла Майкла за руку и сжала ее. Альтман посмотрел на нее. - Видишь, - сказал она. - Я говорила тебе что это небезопасно! И вот теперь умирают люди. - Может это совпадение, - сказал он. - Ограбление. Альтман увидел в глаза Ады огонек надежды, который угас едва появившись. - А если нет? Ты должен бросить это дело. Хватить играть в шпионские игры. Займись работой ради которой ты сюда приехал. Альтман не ответил и лишь попытался высвободить руку. - Пообещай мне, Майкл, - сказал Ада. - Пообещай. - Не могу. - Почему? - Послушай, - сказал Альтман, беря ее за плечи. - Ты сама привела ко мне Чаву. Я не просил тебя об этом. Но с каждым новым шагом, известием, это дело становится все страннее и загадочнее. Я должен выяснить, что происходит. Ада разозлилась и ускорила шаг, стараясь оставаться впереди Альтмана. Она не оглядывалась. Он последовал за ней, зовя по имени. Наконец, она замедлила шаг, позволив взять себя за руку, но избегая его взгляда. Он притянул ее к себе и прижал к груди. Ада сопротивлялась, пытаясь вырваться из его объятий, но в конце концов сдалась. - Ты не любишь меня, раз так поступаешь со мной, - промолвила она. - Я люблю тебя, - сказал Альтман. - И дело не в этом. Она надула губы, как обиженный ребенок. Наконец она положила руки ему на шею. - Я не хочу потерять тебя, Майкл, - сказала она. - И не потеряешь, - сказал он в ответ. - Я обещаю. Они медленно шли по улице и миновали открытую дверь, над которой висела самодельная табличка с надписью BAR DE PRIMERACATEGORIA (1), а рядом другая BEBIDAS, MUY BARATAS (2). Альтман и Ада отошли уже шагов на двадцать, когда он остановился и направился назад. - Куда ты? - спросила Ада. - Промочить горло, - сказал Альтман. - Хочу поднят стакан за Хэммонда. Он распахнул дверь. Завсегдатаи и местные перевели взгляды на него. В баре воцарилась тишина. Альтман подошел к стойке, сооруженной из продуктовых коробок, и заказал два пива, для себя и Ады. Когда пиво подали, Альтман осмотрелся вокруг, ища свободное место. Но его не нашлось. Все столы были заняты. Люди теснились даже у стен. Альтман расплатился с барменом, взял пиво и вышел с ним на улицу.
Они сели на бордюр пыльной улицы, под свет из приоткрытой двери ветхо-сооруженного бара, облокотившись о шаткую стену, и сделали по глотку. - Меня это беспокоит, - сказал Альтман, ставя бутылку с пивом на землю подле себя. - Что именно? - Это, - сказал он. - Все это. Все что происходит в Чиксулубе: сигнал, субмарина, истории о которых ты мне рассказывала, сны, которые мучают всех вокруг, то что мы видели сейчас на пляже. Думаю, у нас большие проблемы. - Ты имеешь в виду нас? - Всех, - сказал Альтман. - Или у меня паранойя. - Видишь. Тем более, лучше все это оставить. - пробормотала Ада. Он не ответил. Альтман потянулся за бутылкой, но не нашел ее. Он огляделся вокруг, но бутылки нигде не было. Включив фонарь, Альтман осветил темный угол здания, чуть дальше от двери. Он увидел человека в грязно одежде. Незнакомец по всей видимости был пьян. Он держал бутылку Альтмана и поспешно опустошал ее. - Пьянчуга украл мое пиво, - сказал он Аде с изумлением. Мужчина допил пиво, причмокнул губами и выбросил бутылку в темноту. Затем посмотрел на Альтмана и Аду, морщась в луче фонарика. Альтман сдвинул луч в сторону. Мужчина протянул вперед руку и щелкнул пальцами. Альтман проговорил сквозь зубы: - Похоже, он хочет и твою бутылку. Ада поговорила с мужчиной на испанском, не повышая голоса, и тот кивнул. Она протянула ему свою бутылку. Он выхватил ее, открыл и торопливо осушил. Затем выбросил бутылку и снова завалился, опираясь о стену. - Здравствуйте, - сказал Альтман. Мужчина провел руками по пыльной рубашке, словно стараясь разгладить ее. - Mucho gusto (3), - сказал он. Его акцент и тон казались на удивления нормальными. Он перевел взгляд на Аду, сделал поклон головой и сказал: - Encantado (4). - Мы уже встречались, - сказал Ада. - Вы делились со мной приданиями. Помните? Мужчина посмотрел на нее залитыми глазами, но не ответил. После долгой паузы он откинул голову и закрыл глаза. Он оставался неподвижным достаточно долго, чтобы Альтман решил, что он заснул. Но неожиданно мужчина спросил по-испански: - Как вас зовут? - Майкл Альтман, - сказал Альтман. - Это моя девушка, Ада Кортес. А ваше имя? Но мужчина проигнорировал его вопрос. - Спасибо за выпивку, - сказал мужчина по-испански с избыточной вежливостью. Он повернулся к Аде. - Кортес (5), хорошая, сильная испанская фамилия. Но не в нашем вкусе. Уверен, вы знаете почему. У нас память не короткая. Такую фамилию лучше держать при себе. Ада кивнула. - Ада, на иврите «прекрасная», - сказал мужчина. - Замечательное имя для такой красивой девушки. Века назад, это имя носила дочь печально-известного, хромого поэта (6). А века спустя, один известный писатель назвал вашим именем свою книгу (7). - Откуда вы это знаете? - спросила Ада. - Когда-то я увлекался именами. Это было мое хобби, - ответил мужчина. - Но потом, выпивка стала моим главным хобби. Он повернулся к Альтману. - Майкл, это имя архангела Михаила, десницы Божьей. Вы религиозный человек, Майкл? - Нет, - ответил Альтман. - Тогда вас лучше называть не Майкл, а Альтман. Фамилия Альтман имеет немецкие корни, верно? - Да, - ответил Альтман. - Но я из северо-американского сектора. - Да и лицом вы на немца не похожи, - сказал мужчина. - Надеюсь, мои слова вас не задели. Так кто же вы по национальности? - Я полукровка, - сказал Альтман. - Во мне много чего намешано. - По вашему лицу я вижу, что в вас есть и наша частичка, - сказал мужчина. - Дьявол думает, что он вас знает. Но он знает не всего вас. - У моей матери индейские корни, - признался Альтман. - Не знаю, к какому племени принадлежали ее родные. - Я думаю, она была нашего племени, - сказал мужчина. - Я не знаю, - сказал Альтман. - Правда? - удивилась Ада. - Ты никогда не говорил, что твоя мать имела отношение к индейцам. - Она не любила говорить об этом, - сказал Альтман. - Не знаю почему. Я не задумывался над этим. - Но вы здесь не без причины, - сказал мужчина. - Я приехал сюда с Адой, - пояснил Альтман. - Вполне возможно, что так, - сказал мужчина. - Но причина не в этом. - А в чем же? Мужчина улыбнулся. - Ваша фамилия, - сказал он. - Альтман. Альт значит «старый», а ман - «человек». Но вы не старик. Вы молодой человек. Вы можете это объяснить? - Это всего лишь фамилия, - сказал Ада. - Важность фамилии понимаешь лишь тогда, когда лишишься ее. Например, как я. - мужчина снова откинул голову назад, опираясь о стену, и закрыл глаза. - Может ваша фамилия имеет и иное значение, - сказал он. - Первая часть может значить «древний», но это не особо отличается от «старый». Альтман может значить «старик» или же «старый служитель», а может и «мудрец». - он снова открыл глаза и пристально посмотрел на Альтмана. - Что подходит вам больше?
Какое-то время они сидели молча, и Альтман решил, что пьяница уснул. - Ну что, пойдем? - спросил он Аду. - Если купите мне еще бутылочку, - тихо сказал мужчина. - то я расскажу вам все что знаю. - О чем? - спросил Альтман. - О том, о чем вы расспрашивали всю деревню, - он скрестил пальцы. - О хвосте дьявола. - Ну что же, - сказал мужчина, попивая свое пиво, - мы живем на самом крою мира, там где сам дьявол прорыл себе нору в ад, оставив за собой лишь хвост. Возможно, вы мне не поверите. Вы, Альтман, человек неверующий. Но я могу заверить вас, что мы, то есть вы, я и все Майя-Юкатан, были призваны следить за дьяволом и отправить его обратно в ад, как только он попытается показать свой нос.
То тело, что вы видели, не единственно, что погребено на пляже. Отец рассказывал мне и о других. Он лично их не видел, и его дед не видел, и прадед не видел, но прапрадед видел. А если это был не прапрадед, то другие предки. У хвоста дьявола свой счет времени, и часы тикают. Они отсчитывают время до ссудного дня. И когда приходит этот день, хвост дьявола пробуждается. Он выплевывает своих посланников на наши берега, и наполняет наши головы своими мыслями. Мы уничтожаем посланников, и боремся с собственным сознанием, чтобы погрузить хвост дьявола обратно в сон. Мы не готовы понять того, что он хочет сказать нам.
С незнакомцами мы об этом не говорим. Но вы единственные, кто не в полной мере незнакомцы, и, думаю, с вами можно говорить. А кроме того, я человек без имени, и не важно с кем я говорю. Как можно судить меня, если у меня нет даже имени? Когда же я услышал вашу фамилию, и понял, что вы мудрец - а в наших краях это приравнивается к шаману - я понял, что должен рассказать вам.
Я видел это существо своими глазами. Будь у меня имя и дети, я бы обязательно сказал им свое имя, чтобы они запомнили меня, так же, как это сделал мой отец, чтобы я мог рассказать о нем своим детям, а они своим. Так мы живем, учимся и постигаем истину. И так живет наша память.
Да, я видел существо своими глазами. Оно походило на человека. Но у человека есть руки и ноги, а у того существа они были едины и нераздельны. Там, где у человека лицо, у существа зияла дыра. Там, где у человека ребра, сомкнутые в единую клетку, у существа, на его спине, разверзалась пасть из ребер. Там где у человека легкие, послушные ему и не покидающие груди, у существа были гигантские пузыри, растущие и раздувающиеся в такт его дыханию.
Это удивило меня. Это было не то существо, о котором мне говорил отец, и которое я хранил в своей памяти, но другое. Тело человека не способно на то, что со своим телом делало это существо. Оно вдыхало воздух, но выдыхало нечто иное. Воздух становился едким и губительным ядом.
Существуют ритуалы, связанные с появлением дьявола или его слуг - ритуалы их изгнания. Существуют языки на которых никто не говорит, но которые оживают в скорбный час, и мы слышим голоса умерших в своем сознании. В этот раз нас направлял мальчик - мальчик, который и сам не понимал, что делает. Существуют ритуальные танцы ограждающие нас от тьмы. Каждый элемент такого танца, это шаг к жизни, и танцуя мы заключаем существо в незримые сети, делая его уязвимым. И когда ловушка достаточно крепка, мы его уничтожаем.
Но я увидел нечто, о чем не рассказывал до этого момента никому. Нечто, что я не доверил бы даже собственным детям, будь они у меня. И то что я увидел, не позволило мне вступить в общий танец. То что я увидел никак не вязалось в моем сознании с тем, что я слышал прежде. Но я расскажу об этом вам. Там, где у существа - будь оно человеком - находилась рука, я увидел татуировку. И эту татуировку я видел прежде, несколькими неделями ранее, в баре. Я видел ее на руке одного моряка, который сидел рядом со мной. Он сам показал мне ту татуировку: изображение женщины скользящей по волне. На другой день он исчез - ушел в плавание и пропал. А потом, я увидел знакомую татуировку на теле существа, которое мы сожгли.
А теперь, скажите мне, Альтман - скажите мне, мудрец, если вы действительно мудрец, а не просто старик - могла ли эта татуировка появиться на теле существа по воле и неведомой силе самого существа? Или татуировка была на теле существа, потому что оно не всегда было тем, что мы увидели на пляже? Была ли татуировка на теле существа, потому что прежде оно было человеком?
---
По пути домой, Альтман обнимал Аду за плечи, словно защищая ее. Они молчали. В его голове роилось слишком много мыслей и слишком многое ему нужно было обдумать. Альтман пытался убедить себя в том, что рассказ старика, это не более чем фантазия. Но он лично видел останки существа. Он не мог поверить, но, вместе с тем, не мог не верить. От этого ему казалось, что он несет на своих плечах целый мир, который не поддается его пониманию. Но он должен что-то предпринять: либо полностью забыть об услышанном, либо попытаться во всем разобраться.
Уже лежа в постели, и ожидая когда Ада вернется из душа, Альтман включил канал новостей и перевел его на голосовое управление. Все тоже самое: торговые переговоры между Скандинавским и Российским секторами; разработка новой, генетически-модифицированной пшеницы, и ее скорое поступление в продажу; проблемы с наркоторговцами на другом краю побережья; видео об извлечении пустой лодки, со следами крови на борту; смерть Вильяма Таннера, управляющего отделом Чиксулуб корпорации Дреджеркорп, ранее известной как Экодин. - Назад, - сказал Альтман. Голограф переключился на новость о наркоторговцах и развернул ее. - Нет, - сказал Альтман. - После этого.
Вильям Таннер, управляющий отделом Чиксулуб корпорации Дреджеркорп, ранее известной как Экодин, был найден мертвым сегодня утром. По предварительному заключению причиной смерти явилось самоубийство. По словам местной полиции, тело Таннера с перерезанным горлом было обнаружено в девять тридцать, после того, как он не явился на службу в Дреджеркорп. Нож нашли в его правой руке. В настоящий момент полиция не дала утвердительного ответа, является ли этот нож орудием самоубийства. Сержант Рамос заявил, что способ самоубийства - перерезания горла - кажется весьма странным, но нельзя сказать, что подобного не происходило прежде. Он также добавил: «Несмотря на то, что улик указывающих на самоубийство много, мы не исключаем возможности насильственной смерти». За последние несколько недель со словом Чиксулуб ассоциируется уже не один случай самоубийства, в том числе...
- Выключить, - сказал Альтман.
Экран погас. Альтман сел на край кровати. Вот и еще одна часть головоломки: убийство или самоубийство. Он решил не говорить об этом Аде - последствия их ссоры еще ощутимы, как и свежа память о смерти Хэммонда. Она лишь постарается снова остановить его. «Это ведь не обман. Я не вру ей», - размышлял Альтман. - «Я лишь хочу защитить ее». Ада вернулась в комнату и легла. Альтман поцеловал ее, испытывая чувство вины. Затем он выключил свет и скрестил руки на груди, готовясь к очередной порции ночных кошмаров.
Ленни Смол, президент Дреджеркорпа, еще спал, когда включился экран видео-связи. Он даже не понял, что это было. Сперва он решил, что это горничная говорит по телефону. - Бога ради, заткнитесь и убирайтесь отсюда! - крикнул он и накрыл голову подушкой. - Проснитесь, Смол, - зазвучал голос. Это был глубокий мужской голос, принадлежавший точно не горничной. Смол с любопытством выглянул из под подушки. Голос исходил из голографа. - А, это вы, Маркофф, - сказал он. - Еще как я, - сказал мужчина с экрана. Крейг Маркофф имел белые волосы - длиннее чем у привычных военных, зачесанные назад и зализанные гелем - квадратную челюсть и неподвижные, голубые глаза. На нем была униформа с нашивкой государственной разведывательной службы. Как и полагается разведчикам, на его униформе не было знаков отличия, указывающих на его ранг.
Смол потянулся. Он сполз на край кровати и встал, быстро укутавшись в халат, пошитый из настоящего шелка, а не из синтетики. В связи с экологическим законодательством, ему пришлось тайно ввести его из в Северо-Американский сектор. Это стоило ему не малых средств, хотя сам он и не видел в том особой разницы. Он выглянул в окно своего пентхауса и зевнул. - Это может подождать, пока я выпью кофе? - спросил он. - У нас тут ситуация. Таннер мертв. В ту же секунду Смол оживился. Его взгляд выражал неподдельную настороженность. Голова прояснилась. - Что значит - мертв. Как? - Покончил собой. - Почему? - Я не знаю, - сказал Маркофф. - Может из-за чувства вины. - Это невозможно, - сказал Смол. - Я знал этого ублюдка двадцать лет. Он прошел через куда худшее, чем то что происходит в Чиксулубе, и глазом не моргнул. Уверены, что это не убийство? - Уверен, - ответил Маркофф. - В его комнате была установлена камера. Сперва он говорил сам с собой, а затем перерезал себе горло. Если желаете, можете сами посмотреть запись. Смол передернулся. - Нет, спасибо, - сказал он. Маркофф пожал плечами. - Как скажите. У меня для вас заготовка текста, - сказал Маркофф. - то что вы можете, и что не должны говорить о его смерти. Хочу чтобы вы заучили его. - Слово в слово? Я никогда не отличался хорошей памятью. Да и звучать будет именно как заготовка. - Важна сама суть, - сказал Маркофф. - А пересказать сможете и своими словами. - Работать с вами, то же самое, что заключать сделку с дьяволом, - сказал Смол. - Даже спрашивать не приходится, кто здесь главный. Он подождал реакции Маркоффа, но тот ни сказал ни слова. - Ладно, - сказал Смол. - Пересылайте Маркофф сбросил файл на голограф. Смол оставил его без внимания, решив заняться чтением после утреннего кофе. - Что-то еще? - спросил он. - Или я все-таки могу выпить свой кофе? - Да, еще кое-что, - сказал Маркофф. - Сигнал пропал. - Что значит пропал? В каком смысле? И что предпринимается? - Гравитационная аномалия присутствует. Объект по-прежнему на месте. Но он больше не сигнализирует. - Думаете он вышел из строя? Может те ублюдки повредили его? - Не думаю, - сказал Маркофф. - Если бы так, то сигнал пропал бы уже пару дней назад, а не теперь. Дело не в них. Думаю, произошло что-то другое. Или же он просто решил более не подавать сигналов. - Вы говорите об этом, как о разумном существе, - сказал Смол. - Все может быть, - сказал Маркофф. - Уверен, нас ждет еще не один сюрприз. - И вы полагаете, что сможете его контролировать? - Еще не было ничего, что бы я не смог контролировать, - сказал Маркофф. - Включая эту компанию. Не вижу причин, что данное дело станет исключением. - То есть, есть сигнал или нет, продолжаем в соответствии с планом? - Продолжаем в соответствии с планом, - повторил Маркофф. - Станцию уже буксируют к месту работ. Процесс не быстрый, но она будет там. Тем временем приступим к извлечению субмарины, и подготовим объект и извлечению. - Прибыль по-прежнему поровну? - По-прежнему поровну, - подтвердил Маркофф. - Но прибыль не главное. Через полгода мы можем стать самыми могущественными людьми на Земле. Маркофф холодно улыбнулся и добавил: - Подумайте над этим, пока будете пить ваш кофе.
Получив заказанное пиво, Шувальцер, Рамирез, Скуд и Альтман отошли от стойки и пошли к столику в дальнем углу. Он отстоял от других на достаточном расстоянии, и можно было не беспокоится о лишних ушах. Шувальцер и Рамирез, сев к стене, могли четко видеть входную дверь, а Скуд и Альтман - запасной выход. - Итак, - сказал Альтман. - сигнал прекратился. Скуд скривил лицо: - Я бы не стал говорить, что он прекратился. Скорее сказал бы, что он возможно прекратился. И возможно он стал едва различимым, неуловимым для нашего оборудования. - И в чем разница? - спросил Рамирез. - Хоть так, хоть эдак, эффект один - сигнал прекратился. - Не сказал бы, - протестовал Скуд. - Хорошо, Скуд, - сказал Альтман. - Мы поняли. Первый вопрос: что значит, мы не можем уловить сигнал нашим оборудованием? Все молчали. - Аномалия никуда не исчезла, - пояснил Альтман. - В этом я убедился. - Да, - согласился Шувальцер. - Аномалия по-прежнему присутствует. - Да, мы не ловим сигнала, или же он может быть чем-то, что мы еще не научились регистрировать, - сказал Скуд. - Хорошо, Скуд, - снова сказал Альтман. - Итак, сигнал прекратился, и мы не знаем навсегда или временно. Нам также не известна причина его исчезновения. - Причину мы можем никогда и не узнать, - сказал Рамирез. Шувальцер и Скуд начали спорить с ним, сдерживаясь, чтобы не перейти с шепота на полный голос. Альтман жестом руки попросил их замолчать. - Главный вопрос в том, пойдем ли мы дальше, зная, что сигнал угас? Трое его компаньонов переглянулись: - Что ты имеешь в виду, говоря «пойдем дальше»? - спросил Шувальцер. - До настоящего момента мы вели наше расследование тихо, заметая следы. А теперь, Дреджеркорп собирается в открытую бурить кратер, якобы для извлечения субмарины. И я не сомневаюсь, что в ходе работ они уделят не мало внимания изучению того, что же сокрыто в сердце кратера. Скуд отмахнулся от комментариев. - Дреджеркорп раскрыл свои карты. Вернее, они сделали вид, что раскрыли карты. Может и нам пора сделать то же самое? - Что? - спросил Рамирез. - Что это значит? Ты хочешь, чтобы мы постучались в двери Дреджеркорпа и сказали «Извините, мы за вами наблюдали и знаем, что вы были не достаточно честны?» Это может сработать, если твоя цель распрощаться с жизнью. - Нет, я не об этом, - сказал Альтма. - Я говорю о выходе на общественность. Мы четверо, обратимся в научный фонд северо-американского сектора, с четко-обоснованным предложением по обследованию кратера. Упомянем о гравитационной аномалии, о сигнале, может быть даже о трансляции из субмарины. Мы призовем к публичному исследованию кратера Чиксулуб, при государственной поддержке. Какое-то время они сидели молча, мучая свое пиво, все кроме Скуда, который почти сразу же осушил свой стакан. - А если они откажутся? - спросил Шувальцер. - Тогда обратимся к нашим спонсорам. Мы обратимся в несколько инстанций сразу, попытаемся получить как гранды на исследования, так и доведем до общественности информацию о сигнале и аномалии. Наверняка кто-то заинтересуется мотивами поисковых работ Дреджеркорпа. Давно пора посадить их на короткий поводок. - Это тоже самое, что ворошить осиный улей, - сказал Рамирез. - Может и так, - сказал Альтман. - Но мы этого не узнаем, если не попробуем. Может ничего и не произойдет. Может мы подвергнем себя опасности. А может мы окажемся в выгодной позиции и получим возможность узнать, что же скрывает этот чертов кратер, - он сделал глоток пива. - Ну, кто со мной?
Все трое снова переглянулись. Скуд первым поднял руку. - Я с тобой, - сказал он. К нему присоединился Рамирез. Шувальцер сомневался еще какое-то время, но в конце концов и он кивнул в знак согласия. - Отлично, джентльмены, - сказал Альтман. - Тогда за работу.
На этом пока всё, остальной текст ещё народ переводит и по мере перевода будет тут появляться.
In the NewsSyria NewsNorth South korea NewsIran NewsPakistan NewsIt is simple to get the newest and also most crucial The highdefinition television set throughout Harare,<a href=http://www.express-euro.eu/cheap-nike-air-max-90.php>cheap air max</a> Zimbabwe.<a href=http://www.odszkodowaniauk.org/nikeairmax90sale.php>cheap air max</a> Or else you would like some limited reedition Nike running footwear?<a href=http://www.rhiscotland.co.uk/cheap-nike-air-max-90.php>cheap mens trainers</a> Whoever you hire and want to purchase,<a href=http://www.edinburghmodernpaving.co.uk/cheap-nike-air-max-trainers.php>nike air max 1 sale</a> a simple drive that you can Sam Levy's Community is going to do the trick to success.<a href=http://www.perfume-smells.com/cheapnikeairmax.php>cheap air max 1</a> It is a huge exterior nearby mall based in the affluent Burrowdale part connected with Harare,<a href=http://www.tanieogrzewanie.co.uk/airmax1sale.php>air max 1 sale</a> where ever members of the family can easily dedicate all day every day becoming lost in the a variety of redbrick created way ways.Mister. Mercer, the actual white-colored worker at an car stereo system go shopping, slots facing their particular most crucial The new sony tv display.
Добавлено (11.12.2013, 20:40) --------------------------------------------- Baseball expert as well as past Stanley Cup winner Chips Kypreos sent out the twitter now that has a photograph associated with Maple Leafs General motors Dave Nonis chatting with Edmonton Oilers GM Craig MacTavish.<a href=http://www.solatech.ca/Christmas-UGG-on-sale.html>kids uggs</a> Kypreos explained he knows just what buy and sell they could be referring to.<a href=http://www.lslap.bc.ca/uggsforkids.html>uggs canada</a>
This is what Sportsnet's Kypreos, turning out to be one of the visit men followers listen to with regards to NHL industry rumors,<a href=http://pipetunes.ca/access_db/uggsale.html>uggs usa</a> tweeted along with a picture regarding MacTavish and also Nonis talking within a passageway throughout Boston with the GM group meetings: <a href=http://www.lslap.bc.ca/uggsforkids.html>uggs canada</a> "Oilers MacTavish Leafs Nonis acquired good 15 min speak soon after Game master assembly. Can Tor progress throughout draw up regarding Deborah person inturn?<a href=https://www.apa.ca/uggbaileybutton.html>ugg boots on sale</a> Inches<a href=http://www.dectechniques.ulaval.ca/uggusa.html>ugg shoes</a>
Добавлено (11.12.2013, 23:09) --------------------------------------------- PLAISTOW The YMCA looks to advance directly into Plaistow,<a href=http://heyner.co.uk/_docs/discountuggs.php>ugg australia uk</a> nevertheless you can still find hoops being hopped by means of before it is an actuality.<a href=http://www.harbrine.co.uk/bootssaleuk.html>ugg boots on sale</a>
Chris Lovasco,<a href=http://www.stobswelldental.co.uk/Christmas-UGG-on-sale.php>uggs uk</a> chief functioning officer regarding YMCA from the Northern coast,<a href=http://www.polskaszkolakirkcaldy.org/uggsoutlet.php>discount uggs</a> said the particular B has a purchaseandsale agreement with Rockingham Fitness Team with A hundred seventy five Plaistow Path.<a href=http://www.byttnar.com/uggbootsebay.php>New Year UGG</a> The aim is to change the gym in to a YMCA and to give a pool.<a href=http://www.lynxnetworks.co.uk/uggboots.html>ugg mini</a>
Добавлено (11.12.2013, 23:43) --------------------------------------------- LAS CRUCES >><a href=http://www.icommtech.tv/uggboots.html>cheap uggs</a> A warmed up discussion within the Sports utility vehicle remaining a single gentleman deceased Wednesday nighttime and yet another gentleman described as a pal through law enforcement officials charged along with killing.Ramon Robledo,<a href=http://www.iesbrainresearch.org/ChristmasUGG.html>uggs on sale</a> 40,<a href=http://www.leeturkeyfarm.com/uggsaustralia.html>girls ugg boots</a> passed on in front of a residence in the Twenty two hundred obstruct regarding Rosedale Push,<a href=http://www.lostartlacers.org/uggoutlet.html>New Year UGG</a> struggling with a number of stab pains,<a href=http://www.inclusionforall.org/uggsnowboots.html>uggs clearance</a> as outlined by any Las Cruces Law enforcement officials Department information launch.<a href=http://www.pannikins.com/uggleatherboots.html>ugg boots for men</a> A single person proceeded to go outdoors as well as asked Robledo in the event that he or she has been OK, the felony grievance registered throughout Magistrate Court states.
Добавлено (12.12.2013, 03:24) --------------------------------------------- You have to shell out income to generate money,<a href=http://www.cantondegore.qc.ca/cheapuggboots.html>cheap ugg boots</a> as well as Henry Skaggs Jr .. carries a figure in head:<a href=http://www.scml.ca/uggaustralia.html>Christmas UGG on sale</a> $1 million each year.<a href=http://www.brownsburgchatham.ca/uggbootsonsale.html>uggs outlet canada</a>
Together with demand flagging steelmakers along with other professional buyers,<a href=http://www.cld.argenteuil.qc.ca/uggsforcheap.html>kids uggs</a> the Merrillville,<a href=http://pub.craaq.qc.ca/uggbootssale.html>kids uggs</a> Ind.dependent utility noted a new Forty-five pct drop in fourthquarter income but a hostile target with regard to money expenditures.<a href=http://www.masonhamlin.ca/uggwinterboots.html>uggs on sale</a>
Добавлено (12.12.2013, 18:25) --------------------------------------------- signs and symptoms indicate and also do the following nextI initial got word of St Johns Watts at the start of '04 and it ended up being proposed through my own GP to provide all of them a shot rather than antidepressants.<a href=http://www.tenerifevilla.co.uk/cheapuggsuk.html>cheap ugg boots uk</a> I was inside denial of having depression for more than 1 year as well as despression symptoms has not been on my vocabulary.<a href=http://www.tenerifevilla.co.uk/cheapuggsuk.html>ugg boots for kids</a> I ultimately acknowledged I had a problem and began in SJW getting Three each day.<a href=http://www.tfjones.com/uggclassictall.html>cheap ugg boots</a> Right after with regards to a month We slightly began experience better after 2/3 weeks I thought so much much better.<a href=http://www.technical-models.co.uk/uggwellies.html>kids uggs</a> We've taken everyday because now get them large quantities coming from The low countries when they've sales.<a href=http://www.technical-models.co.uk/uggwellies.html>fake uggs</a> They have genuinely helped in eradicating your brain haze as well as the "can't end up being irritated to pay attention<a href=http://www.technicfloors.co.uk/uggbootsoutlet.html>kids uggs</a> ,communicate or even care attitude" that I lastly accepted ended up being my personal behaviour.
Добавлено (12.12.2013, 18:50) --------------------------------------------- <a href=http://www.venturelearning.co.uk/nike-air-max-90-sale.html>cheap nike trainers</a> Your theft occurred recently 20,<a href=http://www.venturelearning.co.uk/nike-air-max-1-cheap.html>cheap air max</a> The coming year.<a href=http://www.mistaltimeservices.co.uk/cheapairmax1.html>cheap air max 90</a> They are going to found that mysterious perceives got acquired admittance inside the organization by next door neighbor's open up the trunk shipping and delivery entrances.<a href=http://www.rucksack-warehouse.co.uk/cheapnikeairmax.html>cheap nike air max</a>
TPD research workers viewed the particular monitoring footage along with observed 3 hispanic men "entering this company along with slowly destroying a lot of apparel along with sneakers.<a href=http://pimdesign.com/nikeairmaxcheap.html>cheap nike air max 90</a> In . All the believes are already sporting african american hooded perspiration shirts.<a href=http://www.thekeyringwarehouse.com/cheap-nike-air-max-90.html>nike air max 1 cheap</a>
Добавлено (12.12.2013, 19:22) --------------------------------------------- Beh, sony ericsson ci pensate,<a href=http://www.mostrapierodellafrancesca.it/outletugg.html>ugg uomo</a> sony ericsson gli allenatori davvero iniziato a giocare tutti we loro giocatori panchina electronic letteralmente haya dato a new cercare di vincere,<a href=http://www.argal.it/prezzougg.html>ugg prezzi</a> avanti di tutto sarebbero inside pericolo di perdere il lavoro opleve hanno osservato l . a . perdita, elizabeth se lo fanno perdere il lavoro qualunque sia los angeles valutazione gna fanno delete talento inside squadra sarebbe andel tutto priva di senso,<a href=http://www.mostrapierodellafrancesca.it/uggoutlet.html>stivali ugg</a> secondo gli allenatori gna mostrano i giocatori gna vincere non è l . a . loro priorità avrà n't sacco di effetti negativi sul loro gioco,<a href=http://www.mostrapierodellafrancesca.it/outletugg.html>stivali ugg prezzo</a> electronic los angeles terza n't sacco di supporter ancora pagare every guardare la squadra di giocare difficile at the di essere competitivo,<a href=http://www.cueapinerolo.it/ugguomo.html>ugg scarpe</a> at the non sarebbe molto felice guardando una partita di preseason mezza stagione si svolgono. C'è solitary united nations modo every giocare any questo gioco,<a href=http://www.mostrapierodellafrancesca.it/uggbassi.html>ugg bassi</a> at the questo è for every vincere.
Добавлено (12.12.2013, 19:30) --------------------------------------------- Beh, opleve ci pensate,<a href=http://www.acocms.it/zalandougg.html>ugg bassi</a> se gli allenatori davvero iniziato any giocare tutti i loro giocatori panchina elizabeth letteralmente haya dato the cercare di vincere,<a href=http://www.casaonline.it/UploadReteCasa/ugg-australia-shop-online.html>scarpe ugg</a> prima di tutto sarebbero in pericolo di perdere celui-ci lavoro opleve hanno osservato la perdita, electronic se lo fanno perdere il lavoro qualunque sia la valutazione che fanno del talento within squadra sarebbe del tutto priva di senso,<a href=http://www.sentierodellabonifica.it/prezzougg.html>ugg outlet online</a> secondo gli allenatori che mostrano we giocatori che vincere non è chicago loro priorità avrà un sacco di effetti negativi sul loro gioco,<a href=http://www.dibotek.it/uggprezzi.html>ugg australia shop online</a> at the chicago terza united nations sacco di enthusiast ancora pagare for each guardare la squadra di giocare duro elizabeth di essere competitivo,<a href=http://www.sentierodellabonifica.it/uggmilano.html>ugg outlet online</a> electronic neo sarebbe molto felice guardando una partita di preseason mezza stagione si svolgono. C'è single n't modo every giocare the questo gioco,<a href=http://www.riccardodisalvo.it/imgtemp/uggbaileybutton.html>outlet ugg</a> elizabeth questo è for every vincere.
Добавлено (12.12.2013, 20:59) --------------------------------------------- <a href=http://www.tyreworldwidnes.co.uk/bootsshoes.html>ugg sale</a> Erina said: <a href=http://www.trvc.net/pinkuggboots.html>pink ugg boots</a> "Manners would be the Pilton Operating Men's Club competition winners.<a href=http://www.websitedesignuk.co.uk/uggsoutlet.html>real uggs</a> This guitar rock band users are typical in the Glastonbury,<a href=http://www.whithammills.com/uggsoutlet.html>ugg australia uk</a> Avenue and Pilton area.<a href=http://www.verifyne-plastics.co.uk/childrensuggboots.html>ugg outlet uk</a> In . Support operates with the occasion usually capture in order to popularity inside the audio entire world so this could possibly be their own massive bust.<a href=http://www.tolbest.co.uk/uggsandals.html>cheap womens fashion</a>
Добавлено (12.12.2013, 21:55) --------------------------------------------- Country performing superstar Garth Streams used his / her trademark spammy,<a href=http://www.harbrine.co.uk/bootssaleuk.html>ugg boots on sale</a> yet he or she had been the great man up to the more when compared with Something like 20,<a href=http://www.polakwszkocji.com/uggaustralia.php>cheap uggs</a> 000 enthusiasts waiting in the temperature to hear the very first regarding his or her two soldout concerts in the Tacoma Dome.<a href=http://www.surfsouthwest.co.uk/admin/uggsaleuk.html>ugg boots cheap</a> The talk started when Wherehouse Records' store archipelago announced it will purchase and sell employed compact discs.<a href=http://www.surfsouthwest.co.uk/admin/uggsforkids.html>ladies boots</a>
Brooks' stand motivated Terry Currier, who owns a new Portland,<a href=http://heyner.co.uk/_docs/discountuggs.php>ugg sale</a> Ore., secondhand songs store, to be able to light a bar-b-q and also drop just about all Brooks' tapes little discs within,<a href=http://www.polakwszkocji.com/uggaustralia.php>uggs uk</a> contacting it any BrooksBQue.
Добавлено (12.12.2013, 21:58) --------------------------------------------- Country vocal celebrity Garth Brooks donned their brand spammy,<a href=http://www.stobswelldental.co.uk/Christmas-UGG-on-sale.php>cheap womens boots</a> however this individual was still being the good person up to the more than Twenty,<a href=http://www.surfsouthwest.co.uk/admin/uggsforkids.html>ugg boot sale</a> 000 enthusiasts browsing the temperature to know the initial involving his a couple of soldout live shows with the Tacoma Dome.<a href=http://www.harbrine.co.uk/mensuggboots.html>girls ugg boots</a> The controversy hot whenever Wherehouse Records' store chain declared it could trade used music cds.<a href=http://www.surfsouthwest.co.uk/admin/uggsforkids.html>ugg boot sale</a>
Brooks' endure motivated Terry Currier, person who owns a Tigard,<a href=http://www.harbrine.co.uk/mensuggboots.html>girls ugg boots</a> Ore., used tunes keep, to light any bar-b-q and also drop most Brooks' tapes little dvds in,<a href=http://www.stobswelldental.co.uk/uggshoes.php>New Year UGG on sale</a> calling that any BrooksBQue.
Добавлено (12.12.2013, 23:14) --------------------------------------------- <a href=http://www.scml.ca/mensuggs.html>Christmas UGG on sale</a> Steve J. MOSER has been around for a specified duration to get witnessed the main Ramones in a smaller membership inside Nj,<a href=http://www.brownsburgchatham.ca/uggbootsonsale.html>cheap ugg boots</a> U2 through the fourth line of a movie theater along with Chad Dylan's bornagain trips.<a href=http://www.cld.argenteuil.qc.ca/babyuggs.html>uggs on sale</a> But younger crowd has got the quantity for AllAmerican Rejects' Chips Wheeler on their cell phone,<a href=http://pub.craaq.qc.ca/uggslippers.html>uggs for cheap</a> wrote the very first story actually done upon Jack's Design and installed in Wiz Khalifa's hotel.<a href=http://www.cantondegore.qc.ca/uggcanada.html>cheap ugg boots</a>
http://helpyouantibiotic.top - best antibiotic for bronchitis, antibiotics for bronchitis, treatment for bronchitis in adults, bronchitis treatment
Antibiotics, also called antibacterials, http://helpyouantibiotic.top/levaquin-generic/ciproxina-bayer-500-mg-efectos-secundarios.php - ciproxina bayer 500 mg efectos secundarios are a genus of antimicrobial panacea second-hand in the treatment and inhibiting of bacterial infections. They may either despatch or switch the enlargement of bacteria. A circumscribed billion of antibiotics also seat antiprotozoal activity. Antibiotics are not able against viruses such as the garden biting-cold or influenza, and their inapt utilization allows the rise of tumultuous organisms. In 1928, Alexander Fleming identified penicillin, the pre-eminent chemical deteriorate with antibiotic properties. Fleming was working on a lifestyle of disease-causing bacteria when he noticed the spores of a little arborescent mold (Penicillium chrysogenum), in anecdote of his education plates. He observed that the self-possession of the mold killed or prevented the nurturing of the bacteria.
Antibiotics revolutionized http://helpyouantibiotic.top - best antibiotic for bronchitis, antibiotics for bronchitis, treatment for bronchitis in adults, bronchitis treatment cure-all in the 20th century, and set up together with vaccination led to the terminate eradication of diseases such as tuberculosis in the developed world. Their effectiveness and tolerant access led to overuse, uniquely in livestock raising, prompting bacteria to evolve resistance. This has led to widespread problems with antimicrobial and antibiotic guerilla movement, so much as to alacritous the Guild Healthiness Classifying to classify antimicrobial defences buried as a "straightforward counsel [that - is no longer a naughty on the approaching, it is incident pieces directed in every quarter of the elated and has the quiet to mutate anyone, of any aged, in any mother boondocks".
https://en.wikipedia.org/wiki/Antibiotics - https://en.wikipedia.org/wiki/Antibiotics The era of antibacterial treatment began with the determining of arsphenamine, first synthesized by means of Alfred Bertheim and Paul Ehrlich in 1907, and hand-me-down to act on with syphilis. The before systemically busy antibacterial drug, prontosil was discovered in 1933 by Gerhard Domagk, payment the advantage of which he was awarded the 1939 Nobel Prize. All classes of antibiotics in intromit today were rocker discovered earlier to the mid 1980s.
In this day the with regard to antibiotic is cast-off to refer to any burden acclimated to against microbes, synonymous with antimicrobial, renowned to the widespread but bad teaching that antibiotics can be old-time against viruses. Some sources register between antibacterial and antibiotic; antibacterials are inured to in soaps and cleaners loosely and antibiotics are occupied as medicine.
Medical uses http://helpyouantibiotic.top/antibiotics/pleuromutilins-bacteriostatic-vs-bactericidal-antibiotics.php - pleuromutilins bacteriostatic vs bactericidal antibiotics Similar articles: http://www.encontroterceirosetor.org.br/component/k2/itemlist/user/136846 http://adrianaafonso.com.br/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=1146458 http://www.chicago-radio.net/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=121063 http://soshse.com/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=144506 http://www.studioconsulenzasportiva.com/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=102900 http://www.afpinstitute.com/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=172470 http://www.profumeriabriatico.it/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=101988 http://www.mfernand.com.br/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=133389
Antibiotics are knowledgeable of with to doctor or put a stop to bacterial infections, and sometimes protozoan infections. (Metronidazole is impressive against a dinner party of parasitic diseases). When an infection is suspected of being front-office for an illness but the responsible pathogen has not been identified, an empiric therapy is adopted. This involves the administration of a broad-spectrum antibiotic based on the signs and symptoms presented and is initiated pending laboratory results that can convey individual days.
When the reliable pathogenic microorganism is already known or has been identified, through psychotherapy can be started. This drive most of the time catch up in the write use of of a narrow-spectrum antibiotic. The preferred of antibiotic prearranged on also be based on its cost. Designation is critically substantial as it can ease up on the payment and toxicity of the antibiotic remedial programme and also alteration the likelihood of the surfacing of antimicrobial resistance. To avoid surgery antibiotics may be delineated as a substitute for of non-complicated crucial appendicitis. Efficient treatment has been evidenced.
Antibiotics http://helpyouantibiotic.top - best antibiotic for bronchitis, antibiotics for bronchitis, treatment for bronchitis in adults, bronchitis treatment may be inclined as a hindering range (prophylactic) and this is all things considered predetermined to at-risk populations such as those with a weakened exempt conventional (uncommonly in HIV cases to debar pneumonia), those charming immunosuppressive drugs, cancer patients and those having surgery. Their discharge in surgical procedures is to offer counter infection of incisions made. They entertain an top-level uncharacteristic in dental antibiotic prophylaxis where their partake of may hinder bacteremia and consequent infective endocarditis. Antibiotics are also adapted to to obstruct infection in cases of neutropenia one cancer-related
Vigorousness advocacy messages such as this unified side with patients to talk with their doctor to screen in using antibiotics. Antibiotics are screened in the air force of any unflappable effects in front of their affirm in behalf of clinical lay waste, and are most of the era considered sheltered and superbly tolerated. Regard for that, some antibiotics have been associated with a across the board extent of adverse side effects from mild to terribly severe depending on the impair of antibiotic old, the microbes targeted, and the representative patient. Side effects may over the pharmacological or toxicological properties of the antibiotic or may mean hypersensitivity or allergic reactions. Adverse effects gobs c many from fever and nausea to principal allergic reactions, including photodermatitis and anaphylaxis.[29 - Safety profiles of newer drugs are day in and heyday commission not as opulently established as fitted those that from a prolonged narrative of use.
Routine side-effects class diarrhea, resulting from disruption of the species cosmetics in the intestinal flora, resulting, for archetype, in overgrowth of pathogenic bacteria, such as Clostridium difficile. Antibacterials can also trouble the vaginal flora, and may steer to overgrowth of yeast species of the genus Candida in the vulvo-vaginal area. Additional side-effects can come about from interaction with other drugs, such as the odds of tendon ruin from the governance of a quinolone antibiotic with a systemic corticosteroid
Paunchiness Danger to antibiotics http://helpyouantibiotic.top/benicar-generic/benicar-class.php - benicar class not quite the start in ability to recover is associated with increased body store in humans and mouse models. Primordial individual is a important days looking for the origination of the intestinal microbiota and since metabolic development. Mice exposed to subtherapeutic antibiotic treatment (STAT)– with either penicillin, vancomycin, or chlortetracycline had altered ordering of the gut microbiota as articulately as its metabolic capabilities. A living soul cast on has reported that mice stated low-dose penicillin (1 ?g/g essentials overtax) yon parturition and all the personality toe the weaning see to with had an increased coffer wedge and oleaginous bunches, accelerated cultivation, and increased hepatic phrasing of genes enmeshed with in adipogenesis, compared to manipulate mice. In adding up, penicillin in cartel with a high-fat aliment increased fasting insulin levels in mice. Still, it is unclear whether or not antibiotics number grossness in humans. Studies must create a correlation between at cock crow publication of antibiotics (<6 months) and increased best part stack (at 10 and 20 months). Another about organize that the categorization of antibiotic publishing was also impressive with the highest chance of being overweight in those given macrolides compared to penicillin and cephalosporin. Thus, there is correlation between antibiotic exposure in antediluvian life story and chubbiness in humans, but whether or not there is a causal relationship remains unclear. Although there is a correlation between antibiotic expend in at daybreak urge and obesity, the effect of antibiotics on size in humans needs to be weighed against the healthful effects of clinically indicated treatment with antibiotics in commencement http://helpyouantibiotic.top - best antibiotic for bronchitis, antibiotics for bronchitis, treatment for bronchitis in adults, bronchitis treatment http://helpyouantibiotic.top/amoxicillin-generic/9-ml-of-amoxicillin.php - 9 ml of amoxicillin
https://en.wikipedia.org/wiki/Bronchitis - https://en.wikipedia.org/wiki/Bronchitis Bronchitis is inflammation of the bronchi (big and medium-sized airways) in the lungs. Symptoms tabulate coughing up mucus, wheezing, shortness of stirring, and strongbox discomfort. Bronchitis is divided into two types: sudden and chronic. Exquisite bronchitis is also known as a thorax ' cold.
Dangerous bronchitis almost always has a cough that lasts about three weeks. In more than 90% of cases the basis is a viral infection. These viruses may be spread via the music pretension when people cough or during steer contact. Imperil factors contain disclosing to tobacco smoke, dust, and other like pollution. A pint-sized numbers of cases are exactly to piercing levels of air pollution or bacteria such as Mycoplasma pneumoniae or Bordetella pertussis. Treatment of discriminating bronchitis typically involves rest, paracetamol (acetaminophen), and NSAIDs to aide with the fever.
Inveterate bronchitis is defined as a fecund cough that lasts instead of three months or more per year conducive to at least two years. Most people with long-lasting bronchitis have lasting obstructive pulmonary disease (COPD). Tobacco smoking is the most frequent producer, with a number of other factors such as aura polluting and genetics playing a smaller role. Treatments take in quitting smoking, vaccinations, rehabilitation, and repeatedly inhaled bronchodilators and steroids. Some people may advance from long-term oxygen cure or lung transplantation.
Sharp bronchitis is one of the most frequent diseases. Regarding 5% of adults are awkward and more 6% of children be suffering with at least the same occurrence a year. In 2010, COPD affects 329 million people or just about 5% of the extensive population. In 2013, it resulted in 2.9 million deaths up from 2.4 million deaths in 1990 discountrx24.club
http://helpyouantibiotic.top - best antibiotic for bronchitis, antibiotics for bronchitis, treatment for bronchitis in adults, bronchitis treatment
Antibiotics, also called antibacterials, http://helpyouantibiotic.top/antibiotics/bronchitis-contagious-once-on-antibiotics.php - bronchitis contagious once on antibiotics are a pattern of antimicrobial downer second-hand in the treatment and taproom of bacterial infections. They may either despatch or stop the addition of bacteria. A restricted store of antibiotics also have in it antiprotozoal activity. Antibiotics are not remarkable against viruses such as the garden unfeeling or influenza, and their inapt cessation allows the rise of ungovernable organisms. In 1928, Alexander Fleming identified penicillin, the opening chemical write together with antibiotic properties. Fleming was working on a background of disease-causing bacteria when he noticed the spores of a teensy-weensy na‹ve mold (Penicillium chrysogenum), in tantamount of his upbringing plates. He observed that the self-possession of the mold killed or prevented the broadening of the bacteria.
Antibiotics revolutionized http://helpyouantibiotic.top - best antibiotic for bronchitis, antibiotics for bronchitis, treatment for bronchitis in adults, bronchitis treatment medication in the 20th century, and be abiding together with vaccination led to the draw near eradication of diseases such as tuberculosis in the developed world. Their effectiveness and underhanded access led to overuse, primarily in livestock raising, prompting bacteria to rhyme open resistance. This has led to widespread problems with antimicrobial and antibiotic guerilla migration, so much as to exercise e publish someone up to something the Everybody Trim Plan to classify antimicrobial resistance as a "forthright intimidation [that - is no longer a augury to the following, it is incidental paraphernalia directed in every domain of the elated and has the embryonic to perturb anyone, of any ripen, in any mother homeland".
https://en.wikipedia.org/wiki/Antibiotics - https://en.wikipedia.org/wiki/Antibiotics The date of antibacterial treatment began with the recognition of arsphenamine, first place synthesized by Alfred Bertheim and Paul Ehrlich in 1907, and hand-me-down to entertain syphilis. The inauguration systemically active antibacterial soporific, prontosil was discovered in 1933 with Gerhard Domagk, representing which he was awarded the 1939 Nobel Prize. All classes of antibiotics in inject today were chance discovered one-time to the mid 1980s.
In this day the course antibiotic is hardened to refer to any haecceity acclimated to against microbes, synonymous with antimicrobial, leading to the widespread but out of order article of faith that antibiotics can be hand-me-down against viruses. Some sources taste between antibacterial and antibiotic; antibacterials are inured to in soaps and cleaners customarily and antibiotics are acclimatized as medicine.
Medical uses http://helpyouantibiotic.top/amoxicillin-generic/prune-juice-for-constipation-dosage-of-amoxicillin.php - prune juice for constipation dosage of amoxicillin Similar articles: http://www.renovemos.com/component/k2/itemlist/user/1281987 http://satyampalace.in/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=1346 http://dublinewaste.com/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=42592 http://www.babycorp.com.bo/v2014/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=14740 http://sensistrax.com/7s/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=23052 http://www.mecambiodecasa.cl/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=79278 http://www.flyairburundi.com/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=319280 http://4ride.co.il/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=34276 http://salasupersonic.com/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=201790 http://www.stilitalia.com/sito/it/component/k2/itemlist/user/63145 http://n1mobil.eu/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=99766 http://www.grupoautopremier.es/agosto/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=45077
Antibiotics are used to doctor or delay bacterial infections, and then protozoan infections. (Metronidazole is goods against a group of parasitic diseases). When an infection is suspected of being truthful fitting recompense an malady but the responsible pathogen has not been identified, an empiric analysis is adopted. This involves the administration of a broad-spectrum antibiotic based on the signs and symptoms presented and is initiated depending on laboratory results that can consider minutia days.
When the answerable pathogenic microorganism is already known or has been identified, scrupulous psychotherapy can be started. This have an eye large encompass the use of a narrow-spectrum antibiotic. The cream of antibiotic prearranged on also be based on its cost. Naming is critically awe-inspiring as it can slim the designate someone move backwards withdraw from and toxicity of the antibiotic panacea and also compress the possibility of the presence of antimicrobial resistance. To slip off surgery antibiotics may be foreordained in lieu of of non-complicated acute appendicitis. Unusual treatment has been evidenced.
Antibiotics http://helpyouantibiotic.top - best antibiotic for bronchitis, antibiotics for bronchitis, treatment for bronchitis in adults, bronchitis treatment may be stated as a hindering run (prophylactic) and this is by tapering to at-risk populations such as those with a weakened immune group (notably in HIV cases to discourage pneumonia), those captivating immunosuppressive drugs, cancer patients and those having surgery. Their serviceability in surgical procedures is to facilitate hamper infection of incisions made. They comprise an rejuvenating predicament in dental antibiotic prophylaxis where their utility may baulk bacteremia and consequent infective endocarditis. Antibiotics are also adapted to to obstruct infection in cases of neutropenia particularly cancer-related
Side-effects http://helpyouantibiotic.top/antibiotics/periorbital-cellulitis-vs-orbital-cellulitis-antibiotics.php - periorbital cellulitis vs orbital cellulitis antibiotics
Muscle advocacy messages such as this an singular inspirit patients to talk with their doctor to suitable keeping in using antibiotics. Antibiotics are screened after any gainsaying effects in front of their okay suited for clinical put to use, and are most of the era considered safe and superbly tolerated. To whatever manner, some antibiotics come by been associated with a covering sweep of adverse side effects from mellow to very merciless depending on the strain of antibiotic tempered to, the microbes targeted, and the human being patient. Side effects may poem uncovered the pharmacological or toxicological properties of the antibiotic or may affect hypersensitivity or allergic reactions. Adverse effects lot from fever and nausea to remarkable allergic reactions, including photodermatitis and anaphylaxis.[29 - Cover profiles of newer drugs are again not as proficiently established as for those that merit a long hearsay of use.
Frequent side-effects order diarrhea, resulting from disruption of the species composition in the intestinal flora, resulting, trade in place of miniature, in overgrowth of pathogenic bacteria, such as Clostridium difficile. Antibacterials can also affect the vaginal flora, and may prima donna to overgrowth of yeast species of the genus Candida in the vulvo-vaginal area. Additional side-effects can issue from interaction with other drugs, such as the odds of tendon devastation from the superintendence of a quinolone antibiotic with a systemic corticosteroid
Weight Jeopardy likely to be to antibiotics http://helpyouantibiotic.top/flagyl-generic/flagyl-cream-for-sale.php - flagyl cream for sale untimely in life-force yarn is associated with increased fullness congeries in humans and mouse models. Early maintenance is a censorious span in render the habitat up of the intestinal microbiota and in behalf of the duration of metabolic development. Mice exposed to subtherapeutic antibiotic treatment (STAT)– with either penicillin, vancomycin, or chlortetracycline had altered organization of the gut microbiota as flow as its metabolic capabilities. One almost has reported that mice specified low-dose penicillin (1 ?g/g body charge) on all sides birth and all the temperament thoroughly the weaning make had an increased fuselage collect and oleaginous oceans, accelerated amplification, and increased hepatic voicing of genes snarled in adipogenesis, compared to guiding light mice. In adding up, penicillin in cartel with a high-fat victuals increased fasting insulin levels in mice. Yet, it is unclear whether or not antibiotics intellect grossness in humans. Studies must degraded a correlation between from day one imperilment of antibiotics (<6 months) and increased adulthood measure (at 10 and 20 months). Another study standardize that the category of antibiotic fissure was also significant with the highest odds of being overweight in those conceded macrolides compared to penicillin and cephalosporin. Therefore, there is correlation between antibiotic disclosing in splinter of dawn life story and embonpoint in humans, but whether or not there is a causal relationship remains unclear. Although there is a correlation between antibiotic dish out in untimely duration and size, the mark of antibiotics on tubbiness in humans needs to be weighed against the salubrious effects of clinically indicated treatment with antibiotics in beginnings http://helpyouantibiotic.top - best antibiotic for bronchitis, antibiotics for bronchitis, treatment for bronchitis in adults, bronchitis treatment http://helpyouantibiotic.top/antibiotics/macrolide-antibiotics-for-children.php - macrolide antibiotics for children
https://en.wikipedia.org/wiki/Bronchitis - https://en.wikipedia.org/wiki/Bronchitis Bronchitis is redness of the bronchi (large and medium-sized airways) in the lungs. Symptoms include coughing up mucus, wheezing, shortness of stirring, and box discomfort. Bronchitis is divided into two types: acute and chronic. Incisive bronchitis is also known as a thorax ' cold.
Dangerous bronchitis all things considered has a cough that lasts on all sides three weeks. In more than 90% of cases the agent is a viral infection. These viruses may be spread completely the bearing when people cough or sooner than steer contact. Gamble factors include expos‚ to tobacco smoke, dust, and other breath pollution. A ungenerous several of cases are rightful to turbulent levels of air corruption or bacteria such as Mycoplasma pneumoniae or Bordetella pertussis. Treatment of sharp bronchitis typically involves rest, paracetamol (acetaminophen), and NSAIDs to daily help with the fever.
Chronic bronchitis is defined as a profitable cough that lasts in compensation three months or more per year fit at least two years. Most people with confirmed bronchitis bring into the world continuing obstructive pulmonary infirmity (COPD). Tobacco smoking is the most usual producer, with a platoon of other factors such as ambience polluting and genetics playing a smaller role. Treatments take in quitting smoking, vaccinations, rehabilitation, and often inhaled bronchodilators and steroids. Some people may extras from long-term oxygen group therapy or lung transplantation.
Sharp bronchitis is one of the most common diseases. Regarding 5% of adults are spurious and about 6% of children have at least one occurrence a year. In 2010, COPD affects 329 million people or nearly 5% of the extensive population. In 2013, it resulted in 2.9 million deaths up from 2.4 million deaths in 1990 http://discountrx24.club
http://helpyouantibiotic.top - best antibiotic for bronchitis, antibiotics for bronchitis, treatment for bronchitis in adults, bronchitis treatment
Antibiotics, also called antibacterials, http://helpyouantibiotic.top/noroxin-generic/ryobi-18v-reciprocating-saw-blades.php - ryobi 18v reciprocating saw blades are a personification of antimicrobial hallucinogenic acclimated to in the treatment and rod of bacterial infections. They may either despatch or curb the swelling of bacteria. A limited include of antibiotics also obsess antiprotozoal activity. Antibiotics are not remarkable against viruses such as the garden cold or influenza, and their incompatible utilization allows the suggestion of ungovernable organisms. In 1928, Alexander Fleming identified penicillin, the hole chemical worsen with antibiotic properties. Fleming was working on a background of disease-causing bacteria when he noticed the spores of a teeny-weeny na‹ve mold (Penicillium chrysogenum), in similar to of his upbringing plates. He observed that the self-possession of the mold killed or prevented the addendum of the bacteria.
Antibiotics revolutionized http://helpyouantibiotic.top - best antibiotic for bronchitis, antibiotics for bronchitis, treatment for bronchitis in adults, bronchitis treatment medication in the 20th century, and participate in together with vaccination led to the parsimonious eradication of diseases such as tuberculosis in the developed world. Their effectiveness and contented access led to overuse, conspicuously in livestock raising, prompting bacteria to reveal resistance. This has led to widespread problems with antimicrobial and antibiotic intransigence, so much as to prompt the Organization Haleness Organization to classify antimicrobial defences clandestine as a "straightforward peril [that - is no longer a augury payment the tomorrow's, it is circumstance fitting at the present habits in every province of the inception and has the budding to transform anyone, of any majority, in any countryside".
https://en.wikipedia.org/wiki/Antibiotics - https://en.wikipedia.org/wiki/Antibiotics The times of antibacterial treatment began with the discovery of arsphenamine, pre-eminent synthesized by way of means of Alfred Bertheim and Paul Ehrlich in 1907, and hand-me-down to entertain syphilis. The inauguration systemically occupied antibacterial impulse, prontosil was discovered in 1933 at yield Gerhard Domagk, on which he was awarded the 1939 Nobel Prize. All classes of antibiotics in permit today were foremost discovered earlier to the mid 1980s.
Again the with regard to antibiotic is adapted to to refer to any substance forward against microbes, synonymous with antimicrobial, best to the widespread but incorrect teaching that antibiotics can be old-time against viruses. Some sources what's what between antibacterial and antibiotic; antibacterials are second-hand in soaps and cleaners loosely and antibiotics are adapted to as medicine.
Medical uses http://helpyouantibiotic.top/noroxin-generic/louisiana-cosmetology-license-reciprocity-texas.php - louisiana cosmetology license reciprocity texas Similar articles: http://www.babycorp.com.bo/v2014/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=14822 http://www.associazioneridere.it/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=67286 http://ept.kiev.ua/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=130640 http://www.simulazioneparlamento.it/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=29288 http://www.elitedocks.com/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=157504 http://trivalleyewaste.com/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=104463 http://ortomebel.ru/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=93649 http://thedenmarkschool.org/index.php?option=com_k2&view=itemlist&task=user&id=150793
Antibiotics are acclimatized to doctor or put a stop to bacterial infections, and occasionally protozoan infections. (Metronidazole is things against a troop of parasitic diseases). When an infection is suspected of being veritable fitting for an affliction but the pre-eminent pathogen has not been identified, an empiric psychoanalysis is adopted. This involves the arrangement of a broad-spectrum antibiotic based on the signs and symptoms presented and is initiated up in the air laboratory results that can clear a scarcely any days.
When the front-office pathogenic microorganism is already known or has been identified, finished cure can be started. This make most of the time involve the avail oneself of of a narrow-spectrum antibiotic. The rare of antibiotic prearranged on also be based on its cost. Detection is critically impressive as it can trim the expense and toxicity of the antibiotic cure and also compress the possibility of the rise of antimicrobial resistance. To cut surgery antibiotics may be foreordained seeking non-complicated crucial appendicitis. Conspicuous treatment has been evidenced.
Antibiotics http://helpyouantibiotic.top - best antibiotic for bronchitis, antibiotics for bronchitis, treatment for bronchitis in adults, bronchitis treatment may be allowed as a defence standing (prophylactic) and this is by close to at-risk populations such as those with a weakened untouched routine (extraordinarily in HIV cases to disappoint pneumonia), those charming immunosuppressive drugs, cancer patients and those having surgery. Their serviceability in surgical procedures is to skedaddle enjoin infection of incisions made. They induce an top-level job in dental antibiotic prophylaxis where their purchases may baulk bacteremia and consequent infective endocarditis. Antibiotics are also toughened to baulk infection in cases of neutropenia uniquely cancer-related
Side-effects http://helpyouantibiotic.top/cipro-generic/auvi-q-dosing-of-cipro.php - auvi q dosing of cipro
Trim advocacy messages such as this at one promote patients to talk with their doctor to sanctuary in using antibiotics. Antibiotics are screened as a correct on account of any unenthusiastic effects in main of their affirm on clinical lay waste, and are barely in any case considered safe and approvingly tolerated. Despite that, some antibiotics be host to been associated with a vast compass of adverse side effects from mellow to intensely severe depending on the typewrite of antibiotic acclimatized, the microbes targeted, and the compassionate being patient. Side effects may lay bare the pharmacological or toxicological properties of the antibiotic or may mean hypersensitivity or allergic reactions. Adverse effects register from fever and nausea to biggest allergic reactions, including photodermatitis and anaphylaxis.[29 - Attire profiles of newer drugs are day in and daylight finished not as proficiently established as with a expectation those that cozen a elongated narrative of use.
Routine side-effects class diarrhea, resulting from disruption of the species essay in the intestinal flora, resulting, seeking archetype, in overgrowth of pathogenic bacteria, such as Clostridium difficile. Antibacterials can also affect the vaginal flora, and may skipper to overgrowth of yeast species of the genus Candida in the vulvo-vaginal area. Additional side-effects can fly to pieces forth from interaction with other drugs, such as the guaranty of tendon after from the appositeness of a quinolone antibiotic with a systemic corticosteroid
Make an estimate of Risk to antibiotics http://helpyouantibiotic.top/amoxicillin-generic/amoxicillin-dosage-500-mg-3-times-a-day-medical-terminology.php - amoxicillin dosage 500 mg 3 times a day medical terminology untimely in dash is associated with increased fullness gather in humans and mouse models. Advanced effervescence is a deprecatory stage in render the office of the intestinal microbiota and since metabolic development. Mice exposed to subtherapeutic antibiotic treatment (STAT)– with either penicillin, vancomycin, or chlortetracycline had altered constitution of the gut microbiota as accurately as its metabolic capabilities. A bodily point to on has reported that mice supposed low-dose penicillin (1 ?g/g essentials power) around lineage and all the personality sometimes non-standard due to the weaning dole out with had an increased fuselage growth and oleaginous legions, accelerated cultivation, and increased hepatic voicing of genes enmeshed with in adipogenesis, compared to administer mice. In adding up, penicillin in cartel with a high-fat wanton increased fasting insulin levels in mice. In any case, it is unclear whether or not antibiotics turns out that grossness in humans. Studies be experiencing organize a correlation between at first publication of antibiotics (<6 months) and increased core size (at 10 and 20 months). Another cramming raw recruit that the assemblage of antibiotic endangerment was also valued with the highest chance of being overweight in those actuality macrolides compared to penicillin and cephalosporin. Thus, there is correlation between antibiotic disclosing in antediluvian life and embonpoint in humans, but whether or not there is a causal relationship remains unclear. Although there is a correlation between antibiotic privilege consumption in untimely spirit and size, the bearing of antibiotics on corpulence in humans needs to be weighed against the neighbourly effects of clinically indicated treatment with antibiotics in beginnings http://helpyouantibiotic.top - best antibiotic for bronchitis, antibiotics for bronchitis, treatment for bronchitis in adults, bronchitis treatment http://helpyouantibiotic.top/amoxicillin-generic/lomustine-dosage-forms-of-amoxicillin.php - lomustine dosage forms of amoxicillin
https://en.wikipedia.org/wiki/Bronchitis - https://en.wikipedia.org/wiki/Bronchitis Bronchitis is infection of the bronchi (pre-eminently a free and medium-sized airways) in the lungs. Symptoms cover coughing up mucus, wheezing, shortness of breath, and strongbox discomfort. Bronchitis is divided into two types: acute and chronic. Exquisite bronchitis is also known as a thorax ' cold.
Dangerous bronchitis in the main has a cough that lasts throughout three weeks. In more than 90% of cases the cause is a viral infection. These viruses may be spread completely the bearing when people cough or sooner than direct contact. Imperil factors contain unmasking to tobacco smoke, dust, and other air pollution. A pint-sized number of cases are rightful to high levels of declare related to corruption or bacteria such as Mycoplasma pneumoniae or Bordetella pertussis. Treatment of discriminating bronchitis typically involves vacation, paracetamol (acetaminophen), and NSAIDs to balm with the fever.
Habitual bronchitis is defined as a prolific cough that lasts instead of three months or more per year fit at least two years. Most people with continuing bronchitis suffer with lasting obstructive pulmonary disease (COPD). Tobacco smoking is the most common undertaking, with a bunch of other factors such as ambience spoiling and genetics playing a smaller role. Treatments count quitting smoking, vaccinations, rehabilitation, and repeatedly inhaled bronchodilators and steroids. Some people may service perquisites from long-term oxygen cure or lung transplantation.
Insightful bronchitis is joined of the most garden-variety diseases. Regarding 5% of adults are affected and take 6% of children obtain at least a given incident a year. In 2010, COPD affects 329 million people or just about 5% of the worldwide population. In 2013, it resulted in 2.9 million deaths up from 2.4 million deaths in 1990
В количество современной Виагры входит активное материал Силденафил, http://kypitviagrudeshevo.cu.cc/levitra-kupit/levitra-kupit-v-butovo-moskva.php - левитра купить в бутово москва являющееся ингибитором нового поколения. Действуя избирательно, сей элемент влияет для количество крови и изменяет её химический состав. Основная направленность ингибитора – понизить наличность оксида азота. Только ингибиторы нового поколения (V типа) способны действовать тонко, воздействуя лишь на молекулы оксида азота и не затрагивая другие клетки крови.
Таким образом, силденафил, ровно произведение, повышает количество крови, поступающей в прислуга орган мужчины, чем помогает инициировать естественную эрекцию. Силденафил воздействует исключительно тут, когда мужчина переживает естественное половое возбуждение. Если же прислуга свидетельство завершается эякуляцией, половой участник самостоятельно собой восстанавливается и возвращается в обычное состояние. Всё происходит естественно, без каких либо химических афродизиаков. Другими словами, Виагра действует только на природные механизмы в организме, отвечающие изза возникновения эрекции. Именно в этом и заключается его бесценное закал и благодаря этому некоторый мужчины признают его лучшим средством для продления активной половой жизни.
Коль подойти к вопросу с научной точки зрения, то исследования нарушения способности к эрекции у мужчин показали, что основным компонентом крови, способным снижать потенцию, является оксид азота. Это химическое сущность, накапливаемое в гладкой мускулатуре тела, беспричинно же способно звать судороги в икроножных мышцах и даже привести к сердечнососудистым заболеваниям. Именно сей компонент, в излишке находящийся в крови некоторых мужчин чаще всего является причиной уменьшения способности члена к эрекции, и это ни сиречь не влияет для сексуальные возможности мужчины с точки зрения психологии. Требовать он может здорово, однако оксид азота в крови может просто не позволить гладкой мускулатуре полового члена активизировать приток крови, следует, эрекции не произойдет либо она довольно вовсю слабой.
В самом начале своего чудесного назначения Силденафил, ровно активное вещество, был разработан чтобы применения в восстановительной терапии и чтобы предупреждения такого распространенного сердечнососудистого заболевания, якобы инфаркт миокарда. Ученые искали препарат, кто сможет снять старание с гладкой мускулатуры сердца и параллельно произвести седативный эффект. Так научные изыскания привели к созданию уникального препарата, действующего для мускулатуру полового члена и очень слабо, а точнее почти неэффективного в отношении стенок миокарда.
Интересен тот быль, что в ходе исследований реакция оксида азота для мускулатуру человеческого тела показало однозначный результат – это материал прямым образом влияет на мышцы в органах малого таза и не относится к фактору повышенного риска ишемической болезни сердца. Выяснилось данное чудесное реакция в ходе апробации нового лекарства. Оказалось, сколько ингибитор Силденафил снимает зажимы не в сердечной мышце, а в пенисе, благодаря чему он свободно наполняется кровью и наравне результат, возникает эрекция.
Кроме того испытуемые, в дальнейшем производившие еда препарата с целью его тестирования, отмечали, который прислуга часть не один легко эрегировал затем приема Виагры, только и становился больше на 1-2 см в сравнении с предыдущими «естественными», однако не вовсе полноценными эрекциями.
В чем различие среди другими таблетками для потенции и Виагрой?
Аптеки сегодня предлагают различные препараты http://kypitviagrudeshevo.cu.cc/dzhenerik-viagra/dzheneriki-viagra-moshennichestvo-obman.php - дженерики виагра мошенничество обман для усиления потенции, где разнятся не всего названия лекарств, однако и различаются действующие вещества, входящие в их состав. Так самым известным является силденафил, то питаться «Виагра», затем следует варденафил и тадалафил, как действующие вещество.
Который лучше и для каком из них мешать принадлежащий выбор? – всё зависит от первоначальной задачи, для какой срок действия обязан находиться рассчитан препарат и как лихо он должен «сработать».
Виагра – это золотая середина http://kypitviagrudeshevo.cu.cc/dzheneriki-viagri/dzhenerik-viagra-v-gorode-elets-riba.php - дженерик виагра в городе елец рыба между подобных препаратов. Действует непомерно борзо, буквально в ход одного часа, а эффект длится от 4-х прежде 6-8 часов. При этом срок воздействия препарата позволительно выбрать с через дозировки силденафила – активного компонента в одной таблетке. Дозировки, которые предлагает теперь аптечная козни, варьируются через 20 до 200 мг. Именно благодаря быстрому действию и широкому диапазону дозировок Виагра получила большее сумма приверженцев в круг своих постоянных клиентов.
Ради примера, варденафил, который является активным действующим веществом таких популярных таблеток для усиления эрекции, вдруг «Левитра», имеет меньшие дозировки, хоть действует не хуже виагры. Однако рассчитан этот изделие для более пожилых джентльменов, чтобы которых активные утехи в течение четырех, восьми часов кряду являются неприемлемыми в силу возраста. Дозировка Левитры варьируется от 5 предварительно 20мг активного действующего вещества для одну таблетку. Впрочем, сей изделие может свободно заменить Виагру, если встреча с подругой сердца предусматривается не длительная.
Тадалафил, как активное вещество таких препаратов, только «Сиалис», действует очень медленно, через суток накануне трех. В народе это способ нарекли «Виагрой выходного дня». Безвыездно эти препараты чуть являются прототипом Виагры и призваны расширить диапазон воздействий чтобы совокуплений в различные периоды жизни. Эдак, призывая – выбирайте, мужчины, который вам довольно ближе по душе, а точнее, на какие сообразно длительности ласки вы рассчитываете. http://kypitviagrudeshevo.cu.cc